Ангст и трагедия — разные и даже противоположные вещи. Меня всегда огорчает, когда их смешивают.

Ангст (Angst) — термин, заимствованный из постмодернистской философии. Он означает весьма специфический комплект чувств: тоску, беспомощность, отчаяние, страх. В оригинале, у Кьеркегора, angst - это метафизический страх человека перед бытием, в частности, перед смертностью как таковой.

Трагедия, между тем, - это жанр, сосредоточенный на непримиримом, неразрешимом конфликте личности с некоторой противостоящей силой (обстоятельствами, судьбой, обществом и др), который настолько силен, что приводит к гибели героя.

Ангст может вовсе не быть трагедией. Он вообще мало связан с наличием конфликта. В конце концов, мы знаем массу людей, которым страшно, тоскливо, уныло и плохо, даже когда вокруг дела обстоят совершенно обыденно. Ангст — это вообще психологический жанр, построенный на страдании личности. Это "внутренний" жанр. Весь ангст всегда, собственно говоря, происходит у героя в голове. Настоящий ангст всегда пессимистичен, поскольку как только в этом жанре появляется элемент преодоления страха, тоски, отчаяния, произведение перестает быть ангстом и становится психологической драмой.

Трагедия же не просто не всегда ангст, а чаще всего не ангст. Мы любим Гамлета за его силу духа, за готовность бороться до конца. Горячая Катерина из "Грозы", даже утопившись, не сдалась. Самое ее самоубийство — это последний бунт, недаром Добролюбов сравнивает ее с иудеями в вавилонском плену ("Ее погибель — это осуществленная песнь плена вавилонского: играйте и пойте нам песни сионские, говорили иудеям их победители; но печальный пророк отозвался, что не в рабстве можно петь священные песни родины, что лучше пусть язык их прилипнет к гортани и руки отсохнут, нежели примутся они за гусли и запоют сионские песни на потеху владык своих"). Вся соль трагедии очень часто состоит как раз в том, что герой в невыносимых обстоятельствах предпочитает борьбу и физическую гибель — внутреннему поражению, слабости, примирению с той самой противостоящей силой. Примирись Гамлет с преступлением матери и дяди, займи покорно место у королевских ног, предпочти он тихо сетовать на несправедливость мира и то, как дурны люди, — вот это был бы ангст. Но не трагедия.

Я люблю трагедии и терпеть не могу настоящего ангста. К счастью, в фандомах чаще всего этим словом называют просто драму.