Я себе таки устроила немножко отдыха и выкладываю полученное от Альтеи. Я обожаю эту главу: в ней
Снейп требует от детей
конструктивной критики!
Глава 56. Время пить какао Глава 56. Время пить какао
Снейп вернулся, когда Гарри и Драко ужинали.
— А, это хорошо, — заметил он устало, вешая уличную мантию и садясь за стол между ними. Есть он, однако, не стал.
Драко удивленно посмотрел на зельевара, и тот, судя по всему, о чем-то вспомнил. Помрачнев, он едко заметил:
— Драко, не мог бы ты в дальнейшем быть так любезен и сообщать мне, если Гарри опять перестанет есть?
Драко сердито уставился на Гарри:
— Ты что, вчера вообще не ел? Совсем ничего? Я думал, ты избегаешь нас и жуешь что-нибудь тайком.
Гарри вспыхнул.
— Я поел малины в шоколаде...
— Гарри, — медленно произнес Драко, — если твои родственники морили тебя голодом в наказание, это вовсе не означает, что надо вытворять над собой то же самое.
— А я и не морил!
— Да? — поинтересовался Снейп, не сводя с Гарри спокойного взгляда темных глаз.
— Я просто не очень хотел есть, — начал объяснять Гарри. — Я... не знаю. Наверное, я просто с детства привык забывать про еду, когда расстроен.
— Ты не забывал про еду в детстве, тебя ее лишали, — резко поправил Снейп. — Не делай так больше.
— Не буду, — пообещал Гарри, нахмурившись.
— «Не буду», — повторил Драко, качая головой. — Вот прямо так, «не буду», и все. Что за стратегия! У тебя была прекрасная возможность поторговаться и шантажом вынудить Северуса тоже есть чаще.
— Я не хочу никого шантажировать.
Драко поднял бровь, поворачиваясь к Снейпу:
— Ему не нравится даже такой умеренный целесообразный шантаж? Когда он начнет себя вести хоть чуть-чуть более по-слизерински?
— Без сомнения, Гарри будет вести себя по-слизерински тогда, когда решит, что это наилучшая стратегия, — отозвался Снейп, и его темные глаза сверкнули, явно показывает, что он не желает спорить на эту тему. — Однако это ему решать.
Такое заступничество было приятно, но Гарри все равно поспешил сменить тему:
— Так что, вы хотите есть? Вам что-нибудь заказать?
— Я ужинал на собрании Ордена, — признал Снейп.
— Я думал, вы никогда не остаетесь...
На лице зельевара появилась усмешка.
— Пока я был шпионом, Гарри, для меня было не комильфо слишком много общаться с известными сторонниками Дамблдора. Мне приходилось поддерживать определенный имидж. Кстати, Артур Уизли передавал тебе привет. Смею полагать, он считает, что ты на меня положительно влияешь.
— И наоборот, — тихо признал Гарри.
— Тоже верно, — согласился Снейп, и его усмешка сделалась мрачноватой: — Молли Уизли была не в силах оставить сию тему. К счастью, она умеет готовить и говорить одновременно, иначе бы мы до сих пор ожидали ужина.
— Что, она готовила сама? — спросил Драко, забыв про всякий такт. Потом притворно задумался: — А, вероятно, у нее нет выбора, поскольку Крысли не могут себе позволить ни одного домовика. Какое убожество. Прошу прощения, Северус. Так что тебе пришлось есть, тушеные газетные вырезки с гарниром из старых ботинок?
— Между прочим, она готовит прекрасный сырный соус! — взорвался Гарри. Затем повернулся к отцу: — Ну так как все прошло?
— На собрании? — Гарри вообще-то имел в виду разговор о Роне, но зельевар продолжил: — Судя по тому, что Минерве удалось извлечь из кошачьей памяти, Волдеморт твердо намерен распространить свое влияние за Ла-Манш. Мы предупредили власти Магической Франции, что нападения на магглорожденных могут там начаться со дня на день.
— Темный Лорд посвящает в свои планы кошек? — поинтересовался Драко.
— Он пьянеет при виде пыток и теряет осторожность, — поправил Снейп. — Кошка, случайно оказавшая свидетелем резни в Озерном крае, естественно, не поняла ни слова, но когда Минерва выудила кошачьи воспоминания, ей удалось разобрать, что говорил Волдеморт. — Снейп скрестил руки на груди и, казалось, искал силы заговорить снова. — Драко, ты должен знать, что, судя по некоторым признакам, Волдеморт теперь приказал доставить тебя к нему живым.
Драко замер, не донеся ложки до рта.
— По каким признакам?
— Твой отец аннулировал награду за твою голову, но втрое увеличил сумму за твое пленение. Студентов Слизерина теперь просто склоняют к тому, чтобы выманить тебя за пределы территории школы.
Драко ссутулился.
— Значит, пытки.
Снейп угрюмо кивнул.
— Без сомнения — как часть допроса. Ты несколько месяцев живешь в одной комнате с Гарри Поттером. Волдеморт желает выяснить, что ты успел узнать.
Драко содрогнулся всем телом.
— Прошу прощения. Мне необходим душ.
От одного взгляда на его лицо у Гарри тоже по телу побежали мурашки. Немудрено: видев все в Самайн собственными глазами, Драко прекрасно представлял, какая судьба ждет его в руках Волдеморта... или, возможно, даже собственного отца.
— Мне... очень жаль, — прошептал Гарри, полностью сознавая, как нелепо это звучит. Он раньше не жалел, что они стали друзьями, но теперь, когда услышал, чем эта дружба грозит Драко...
Он почувствовал себя просто ужасно.
Меж тем зельевар с шумом вдохнул.
— Драко... мне жаль, что я не могу отложить это до другого раза, но ты должен знать еще одну вещь. Мистер Уизли продолжит отрабатывать свои взыскания с завтрашнего дня.
Прищурившись, Драко всмотрелся в выражение лица Снейпа.
— Это не все, я чувствую. Ну? Говори уже, Северус.
— Пока обстоятельства не переменятся, друг Гарри будет с нами ужинать.
Драко скривил губы.
— Соль на мои раны?
— Разлучить Гарри с друзьями значит существенно ослабить его, — спокойно произнес Снейп. — Поскольку твоя жизнь напрямую зависит от того, хватит ли у Гарри сил победить Волдеморта, я ожидаю от тебя полной поддержки в этом вопросе. Ты перестанешь грубить мистеру Уизли, это ясно?
— Как лубаантум, — холодно ответил Драко, разворачиваясь.
Гарри дождался, пока за ним закрылась дверь спальни.
— Лубаантум?
Снейп устало махнул рукой.
— Волшебный кристалл. Довольно известный, хотя я сомневаюсь, чтобы Драко хоть раз его видел. Люциус не одобрил бы, поскольку минерал не европейского происхождения.
Гарри подумал, что, скорее всего, эти сведения ему вряд ли пригодятся, но он беспокоился о Роне и не обратил особого внимания на то, что отец далеко не так краток, как обычно.
— Так... как там Рон? Вы не будете заставлять его опять писать строчки?
«Пожалуйста, скажите “нет”! Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста...»
Судя по насмешливому взгляду, Снейп прекрасно знал, о чем Гарри думает.
— Сложилось так, что мистер Уизли сам предложил решение нашей дилеммы. В некотором роде так же, как ты несколько месяцев назад, когда потребовал от меня повторить контрольную. — У него вырвался низкий рокочущий смешок. — Твой друг заявил, что стал получать отметки значительно ниже с тех пор, как оказался вынужден писать столько строчек. Он, мол, отстает по всем предметам. Что ж... мне оставалось лишь предложить, чтобы он присоединился к ежевечерним занятиям, которые я и так провожу для двух его однокурсников.
У Гарри перехватило дыхание.
— Представляю, как он пытался вывернуться, когда услышал.
— О да, весьма доблестно. Разумеется, я заявил, что его учеба — это вопрос первостепенной важности и посему можно положить конец взысканию, при условии что он будет заниматься здесь ежевечерне до тех пор, пока я не останусь доволен его успехами по всем предметам. — Снейп усмехнулся. — Уизли сочли это решение абсолютно разумным, так что их сыну оставалось только лепетать невнятные возражения, которые никто не слушал.
— А потом, — заключил Гарри, — вы упомянули, что раз мы обычно начинаем обсуждать уроки за ужином, он может к нам присоединиться.
— Coup de grace, — пробормотал Снейп.
— Да, так он будет проводить с нами кучу времени, — признал Гарри. — Хотя надо будет устроить так, чтобы он видел не одни уроки. Спасибо, сэр.
Зельевар в ответ просто наклонил голову.
— Насчет того, о чем мы говорили утром, — осторожно напомнил Гарри. — В магическом мире есть поверенные? Я совсем не знаю, как тут все устроено. Вы можете сказать, что мне нужно, чтобы...
— Это про твой дом? Может быть, перейдем в кабинет?
Гарри не знал, почему важно, чтобы Драко их не подслушал, но просто кивнул и последовал за отцом по коридору.
— Итак, — начал Снейп, закрывая дверь и садясь в одно из кожаных кресел перед столом, — как я понимаю, ты желаешь избавиться от этой собственности.
— И от сейфа Сириуса, — прибавил Гарри.
— Ключ у Альбуса, — сообщил Снейп. — Как исполнитель завещания, он должен хранить его вместе со всеми бумагами до тех пор, пока ты не достигнешь совершеннолетия.
— Значит, нам нужно с ним поговорить.
Зельевар покачал головой.
— Скажи, почему ты так торопишься избавиться от всего, что твой крестный пожелал тебе оставить?
— Я... — Гарри откинул голову на спинку кресла. — Вы же знаете, каково мне.
Взмах палочки, и в камине весело заплясал огонь.
— Да. Ты считаешь себя ответственным за случившееся.
Гарри застонал.
— Пожалуйста, только давайте не будем все это опять обсуждать. Я знаю, что можно по-разному смотреть на вещи, но я до сих пор чувствую себя чудовищно виноватым.
— Возможно, — признал Снейп, отложив палочку. — Тем не менее, прошло слишком мало времени, чтобы отказываться от наследства. Возможно, позднее ты передумаешь.
Глядя в пламя, Гарри поклялся:
— Я никогда не передумаю. Никогда. Ни за что.
— Гарри, тебе всего шестнадцать, а не шестьдесят.
— Шестнадцать — это почти взрослый.
Прежде чем Гарри успел продолжить, Снейп поднял ладонь:
— Поверь, когда-нибудь ты можешь быть мне очень благодарен за то, что я заставил тебя ждать. Ты сказал на Рождество, что хочешь знать, каково быть ребенком. Каково полагаться на другого человека. Так что... положись на меня и на мою прозорливость в этом вопросе. Гарри... позволь мне быть твоим отцом и в этом.
В такой просьбе отказать было трудно. Больше того, Гарри испугался, что вот-вот разревется. Ну, не то чтобы совсем... но в горле встал тугой комок.
—Хорошо, — он кивнул, подчеркивая согласие.
Снейп в ответ одарил его слабой улыбкой.
— Вот и прекрасно.
Но Гарри так не думал. То есть... в том, что касалось отца, — да, а вот дом... Гарри не хотел им владеть. Однако странно было сознавать, что у него теперь есть кто-то, кто может помочь с подобными решениями. Кто-то, к кому можно обратиться за советом. Кто-то, кто достаточно заботится о нем, чтобы дать и такой совет, который Гарри предпочел бы не слышать.
Нет, не просто «кто-то».
Отец.
Он вдруг почувствовал себя куда менее одиноким, чем раньше... может быть, даже чем когда-либо в жизни, и это придало ему смелости.
— Насчет Рона, сэр. Могу я предложить... — не зная, как выразиться, Гарри закусил губу.
— Да?
— Просто... помните, я сказал, что Рон не понимает тонкостей? Может, вам просто сесть и поговорить с ним? Я думаю, ему будет приятнее, если вы будете обращаться с ним как с другом вашего сына, а не каким-то... не знаю, противным насекомым, которого хочется прихлопнуть поскорее.
— Я начну обращаться с ним как с твоим другом в ту же минуту, когда он начнет вести себя как таковой, — неумолимо отозвался Снейп.
— Но это неправильно — ждать, пока он сделает первый шаг, — возразил Гарри. — Вы взрослый, ответственный человек. И учитель. Вам полагается вести себя взрослее.
— Полагается? — покосился на него Снейп.
Гарри вздохнул.
— Судя по тому, что я слышал, когда еще лежал слепой, вы тогда снимали с Рона баллы за каждый чих. Только не говорите, что он вел себя неподобающе! Вы несправедливо снимали баллы с Гриффиндора годами, причем только потому, что...
— Да? — поинтересовался зельевар очень мрачным тоном.
— Ну... вы ненавидите Гриффиндор, — сказал Гарри тоном человека, утверждающего очевидное.
— Я... — Снейп вдруг закрыл рот и продолжил мгновение спустя: — Гм. Есть по крайней мере один гриффиндорец, которого я решительно не ненавижу.
— Да, я помню, — Гарри немножко улыбнулся: это воспоминание грело его до сих пор. — Вы меня совсем не ненавидите. — Когда отец промолчал в ответ, Гарри продолжил: — Честно говоря, я думаю, вы и Рона не ненавидите. И Гермиону. Хотя... может быть, и правда ненавидите Невилла.
— Ненависть — очень сильное чувство, — только и ответил Снейп.
Гарри не очень понял, что это значило, но решил, что разговор и так зашел уже в очень опасные воды, поэтому прибавил только:
— Ну, просто подумайте о том, что я сказал. Рон быстрее увидит то, что у него под самым носом, если вы не будете дышать ему в затылок.
— Какое чудовищное смешение метафор, — счел нужным заметить зельевар.
— Я разговариваю с отцом, а не пишу эссе! — огрызнулся Гарри.
— Твои эссе обладают тем же недостатком, — парировал Снейп.
— Так вы поговорите с Роном или нет? — не выдержал Гарри.
Снейп смерил его серьезным взглядом.
— Я об этом подумаю.
Ладно, это уже неплохо. По крайней мере, пока.
Некоторое время они сидели молча. Снейп просто смотрел в огонь; казалось, он вполне доволен тем, что Гарри рядом. Гарри, однако, довольным никак нельзя было назвать. Ссора, безусловно, осталась в прошлом, но он по-прежнему хотел о ней поговорить. Снейп и Драко, возможно, могли обойтись и так и просто жить дальше. Возможно, все слизеринцы так делают. Гарри не считал себя чувствительным, словно какой-нибудь хаффлпаффец, но не мог и просто так махнуть рукой на все то, что Снейп наговорил.
— Я... странно, что вы до сих пор ничего не сказали о том, что было в пятницу, — осторожно признал он, поворачиваясь к отцу. — Не про Рона. А про нас с Драко.
Снейп пожал плечами.
— Ты пытаешься узнать, не собираюсь ли я наказать тебя еще каким-нибудь образом? На мой взгляд, пятисот баллов вполне достаточно.
— И это, и то, что вы от меня заперлись, — выговорил Гарри, а потом до боли закусил губу.
Снейп поднял голову; в его тяжелом взгляде мелькнуло удивление.
— Это не было наказанием. Я просто был занят.
— Чем-то, что... — Гарри собирался сказать: «понимает только Драко», но не хотел выглядеть противным ревнивым сопляком. — Чем-то, что важнее меня, — выпалил он, только потом сообразив, что вышло еще хуже.
— Нет, не важнее, — поправил Снейп, закрывая глаза. — Это просто не могло ждать.
— Но почему вы от меня заперлись? — выпалил Гарри; это прозвучало так жалко, что он содрогнулся.
Зельевар открыл глаза, и Гарри вдруг сообразил, что тот совершенно измотан, причем мучает его далеко не обычная телесная усталость.
— Неважно, — поспешно сказал он. — По-моему, вам нужно отдохнуть.
Снейп покачал головой.
— Это как раз может подождать, особенно учитывая, как крепко я спал прошлой ночью.
Гарри сморгнул.
— Так вы поэтому не ответили, когда я стучал?
Снейп выпрямился и резко спросил:
— Я был тебе нужен вчера ночью?
— Нет... то есть да. Но я просто хотел поговорить. Наверное... в общем, я не мог не заметить, что вы меня избегали всю субботу.
Снейп вздохнул.
— Признаюсь, я был все еще рассержен. Но дверь я запер не поэтому. Было необходимо, чтобы меня ничто не отвлекало.
— Драко вас, значит, не отвлекает, а я — да?
Снейп покачал головой.
— Драко и раньше помогал мне с тем, чем я был занят. А ты... — он понизил голос. — Откровенно говоря, я заперся, поскольку предпочел бы, чтобы ты не знал некоторых вещей.
Гарри замер, впившись ногтями в кожаные подлокотники; привидевшийся ему сон плясал перед глазами.
— У меня горела Метка, — тихо признал Снейп еле слышным шепотом, чуть громче потрескивания пламени в камине.
— Рейд Упивающихся, — в ужасе выдохнул Гарри. Он однажды спрашивал уже, как Снейп справляется с вызовами, тот отмахнулся, и Гарри был только рад выбросить вопрос из головы. А зря. — О Мерлин милостивый. Неудивительно, что вы так разозлились на Рона в тот вечер. Часто вас мучает... ужасная боль?
— Метка начала болеть несколько часов спустя после того, как ушел твой друг. Что касается того, насколько часто это происходит... — Снейп приумолк, потом ответил с очевидной неохотой: — Я нашел способ с этим управляться, но мое решение несколько... неэлегантно.
Гарри наконец понял.
— Вчера вы и Драко работали над лекарством, да?
Снейп тихо выругался сквозь зубы.
— Лекарство — это мягко сказано. Ты, вероятно, знаешь, что Метка в некотором роде сродни твоему проклятому шраму? Что ее нельзя убрать?
Взволнованный Гарри медленно кивнул, распахнув глаза.
— Так вот, ее нельзя убрать магическим способом, — уточнил Снейп, неожиданно перейдя на лекторский тон. — Кожу, однако, всегда можно срезать. Однако Метка всегда восстанавливается по мере заживления раны, которое происходит со сверхъестественной скоростью, поскольку цель этих чар — отметить меня клеймом. Пока все ясно?
Гарри замутило, и он с трудом сглотнул.
— Да. Вы ее срезаете с руки раз за разом, так?
— Фактически да, — признал Снейп. — Но даже это помогало бы слабо, если бы не наружно применяемое зелье, которое я разрабатываю с Самайна. Нужда всему научит, в чем я еще раз имел возможность убедиться. Это зелье значительно замедляет заживление, отдаляя очередную хирургическую сессию. Ты совсем бледный, Гарри. Не нужно так пугаться. Разумеется, в состав входит сильнейшее обезболивающее.
— Значит, вчера?..
— Метка отросла снова. Когда Волдеморт начал призывать своих сторонников, я это почувствовал. Драко помог мне срезать ее снова.
Устыдившись, что его ужас и накатившая тошнота так очевидны, Гарри пробормотал:
— Я мог бы вам помочь, профессор. Не только у Драко хватит духу... хотя я понимаю. Вы заставили его помогать, чтобы... кажется, в той книге это называлось «терапия отвращения».
— Поначалу да, — признал Снейп. — Ты лежал слепой в больничном крыле, а Метка как раз отросла. Первый раз я срезал ее сам в Девоншире. Целительница Маригольд навещала тебя там в коттедже и дала мне мазь, которая действовала вопиюще слабо... только после того как мы вернулись сюда, я сумел разработать что-то лучше... — На мгновение, растянувшееся почти на целую вечность, Снейп прикрыл глаза и просто молча отдыхал. Потом продолжил рассеянно: — Я сказал «слабо»? Эта субстанция могла бы быть творением Лонгботтома, до того она была неэффективна. Помои, да и только. Не исключено, это и был действующий ингредиент...
— Сэр, — Гарри кашлянул, сообразив, что Снейп бормочет почти бессвязно, причем не первый раз за вечер. Теперь стало ясно, почему он так говорил про лубаантум. — Может быть, вам все-таки лучше лечь пораньше?
— Нет, сперва покончим с этим, — настойчиво произнес Снейп, устало потерев глаза рукой. — На чем мы остановились? Ах да. В следующий раз, когда Метка ожила, я решил, что Драко не вредно взглянуть на то, что Волдеморт делает со своими сторонниками.
Продолжая говорить, он закатывал рукав аккуратными, ровными складками, под которыми оказалась широкая повязка. Она выглядела бы совсем маггловской, если бы не отсутствие каких бы то ни было креплений и пластырей.
Снейп начал разматывать ее, и Гарри вскрикнул:
— Не надо мне показывать, профессор! Я верю!
— В этом я и не сомневался, — спокойно отозвался тот. — Но поскольку теперь ты знаешь, не вижу никаких причин, почему бы тебе не посмотреть.
Под повязкой на руке оказалось... сырое мясо, других слов Гарри подобрать не мог.
Снейп снова замотал руку и опустил рукав.
— Теперь что касается прошлой ночи, — сказал он, аккуратно застегивая пуговицы на обшлаге. — Гарри, я попросту не слышал, как ты стучал. Надеюсь, ты не подумал худшего?
К этой минуте Гарри было ужасно стыдно за свои сомнения.
— Я подумал, что вы куда-то ушли, — вывернулся он. Снейп, скорее всего, почувствовал, что он говорит не всю правду, но ничего не сказал. — А вы, значит, просто спали?
— Точнее сказать, я был практически в беспамятстве, — признал зельевар. — Даже сейчас я не вполне в себе. И за это ты можешь винить Драко. Стоило мне отвернуться, как он подлил мне в травяной чай двойную дозу зелья Легкого Сна, которое я делаю для тебя.
— Но оно в пять раз сильнее обычного! — ахнул Гарри. — Ничего себе ошибочка.
— Уверяю тебя, это не было ошибкой, — протянул Снейп. — Он видел, насколько я измотан после нескольких часов сильной боли, и догадался, что прямое воздействие на Метку включает в себя еще и магическое истощение. В таком случае крепкий сон — лучшее лекарство. Он не хотел ничего плохого.
— Да, но если бы он случайно перестарался и причинил вам вред?
Снейп уставился на него.
— Я тебя уверяю, я бы немедленно принял слабительное.
Гарри даже рот разинул.
— Так вы знали с самого начала?
Снейп слегка фыркнул.
— Я Мастер Зелий, в конце концов. — Он постучал себя по носу: — Я мало что упускаю.
— Ну, наверное, — пробормотал Гарри. — Просто странно, что вы все равно это выпили.
— Оглядываясь назад, я понимаю, что мне следовало сперва поговорить с тобой. — Снейп опустил голову на руки, потом снова выпрямился, ища взглядом глаза Гарри: — Думаю, я должен просить у тебя прощения. Это не оправдание... но к тому времени я был под пыткой несколько часов. Теперь я могу только заключить, что я был тогда не совсем адекватен.
— Ничего страшного, — Гарри неровно вдохнул. — Кофеин работает как антидот к этому зелью, да? Я еще удивился утром, что вы пьете столько кофе. А почему не Перечное зелье, например?
— Его я тоже принял, — сообщил Снейп. — В конце концов, на собрании Ордена мне требовалось функционировать нормально. Кофеин довольно сильно продлевает действие Перечного зелья, отсюда и кофе.
— Но теперь их действие кончилось, — заметил Гарри, хмурясь. — Может, принять еще?
Снейп пожал плечами.
— Полагаю, я говорил тебе однажды, что зельями всего не решить. Сейчас мне нужен только отдых, и лучше всего, полагаю, будет здоровый сон. Казалось бы, мне пора привыкнуть управляться с Темной Меткой. Я уже делал это несколько раз.
— Я не помню, чтобы вы раньше запирались, — заметил Гарри.
— Ты не часто бродишь по ночам, когда она обычно пробуждается. Я вызывал Драко заклинанием, чтобы не будить тебя.
Да, это было совершенно понятно.
— А почему вы ждете, пока Метка начнет болеть? — не мог не спросить Гарри. — Ведь, наверное, можно полностью избежать боли вызова, если... ну... срезать ее, как только она начнет появляться?
Снейп вздохнул.
— Разумное предположение. Тем не менее, есть другие соображения, которые необходимо принимать в расчет. — Он снова вздохнул, на сей раз очень устало. — Проклятый шрам в буквальном смысле нельзя уничтожить, Гарри. Кожа, которую я срезаю, не разлагается, а поскольку она пропитана магией Волдеморта, я не могу отдать ее домовикам, словно обычный мусор. Нельзя и оставлять ее лежать просто так. Без физической связи с моей собственной магией эти чары могут сделаться нестабильными и начать просачиваться в воздух или в здание вокруг. Драко помогал мне справиться с этой проблемой: мы обновляли стазис-зелье, которое я использую для... консервации. Сначала мы работали над этим. Во второй половине дня мы занялись самой Меткой.
— О господи, — простонал Гарри, представляя эти долгие мучительные часы. Неудивительно, что Снейп предпочел беспамятство, хотя бы на некоторое время. И неудивительно, что ему нужна была помощь в лаборатории. — А как же в Девоншире? Вы сказали, что первый раз срезали Метку там? У вас же еще не было готово стазис-зелье?
— Тогда его еще просто не существовало. Тут пришлось действовать методом проб и ошибок, — Снейп помрачнел немного. — В Девоншире мне помог Альбус, он забрал Метку с собой, когда приносил кое-какие припасы для тебя. Мы тогда надеялись, что, возможно, сумеем обмануть Волдеморта, если он попытается выследить меня через Метку. Но дело кончилось только всплеском темной магии в стенах Хогвартса. Пришлось срочно разрабатывать стазис-зелье.
— Вы правда здорово во всем этом разбираетесь, — восхищенно сказал Гарри. — И вы очень смелый человек.
Снейп нахмурился, но ничего не ответил.
Покосившись на его рукав, Гарри живо представил повязку под тканью, а под повязкой — окровавленную плоть.
— Надо мне побыстрее убить этого сукиного сына, — осознал он. — Потому что до тех пор вам придется все время это делать.
Теперь помрачнел и взгляд зельевара.
— Как ты думаешь, почему я скрывал это от тебя, Гарри? У тебя и так больше трудностей в жизни, чем должно быть у любого человека твоего возраста. Это моя проблема.
— Да, но я мог бы положить этому конец...
Снейп подался вперед и заговорил взволнованно и настойчиво, глаза его, вовсе не похожие сейчас на бездонные туннели, были полны искренней убежденности:
— Когда-нибудь ты так и сделаешь, без сомнения. Но только когда придет время, Гарри. Когда ты вырастешь и будешь к этому готов. Ринувшись в бой раньше времени, ты проиграешь нашу войну...
Как можно быть таким тупым?
— Мне плевать на войну! — вскричал Гарри. — Я забочусь о вас!
— А. — Снейп вдруг как-то обмяк всем телом и расслабился. — Да. Я... спасибо, Гарри. Я рад это слышать, пусть даже это гипербола.
— Чего?
— Гипербола. Преувеличение. Я имею в виду, что, без сомнения, тебе вовсе не «плевать на эту войну». Что касается меня, однако... если ты в заботе обо мне попытаешься помочь раньше, чем будешь к этому готов, ты только усугубишь мое положение.
Это, безусловно, было правдой. Гарри неохотно и резко кивнул.
— Довольно об этом, — объявил Снейп. — Так. Ты пришел ко мне вчера ночью просто спросить о запертой двери?
«Скажи “да”, — подсказывал внутренний голос. — Скажи, что больше ничего тебя не беспокоило и что все в порядке. Потому что все в порядке».
Только... в порядке все или нет, разве такие отношения он хочет иметь с отцом? Когда притворяешься, что тебя ничего не беспокоит, хотя это не так? Сказанное Снейп в тот вечер было просто ужасно. И да, сейчас казалось, что все в прошлом, и Гарри вовсе не был злопамятен... но он просто не мог притворяться, что ничего не случилось.
Даже если Снейп мог.
Он подтянул колени к подбородку и обнял их, расстроенно глядя на отца. Вдруг кольцо, висящее на шее, показалось невыносимо тяжелым. Он сунул руку под свитер, вытащил кольцо и принялся вертеть в пальцах.
— Меня очень обеспокоило то, что вы тогда сказали, профессор, — признал он.
— В пылу ссоры люди часто говорят обидные вещи, — возразил Снейп, глядя ему в глаза. — Я отказываюсь думать, что ты слишком мал, чтобы это понимать.
— Да, но...
— Тебе стоит помнить и еще об одном, — перебил тот. — Весьма часто именно близкие люди говорят друг другу самые отвратительные вещи. Подумай сам. Люди говорят в семье то, чего никогда не осмелятся сказать просто знакомому. Чем теснее узы, тем более люди склонны проверять их на прочность.
— По таким меркам, профессор, — сердито фыркнул Гарри, — мои маггловские родственники были мне ближе всех на свете, столько гадостей они мне говорили.
Снейп сложил руки домиком и постучал кончиками пальцев друг о друга.
— Верно. Мне следует помнить, что ты прожил пятнадцать лет отнюдь не в образцовом семействе. Итак, возможно, ты освежишь мою память и напомнишь, что именно я сказал?
Гарри сильно сомневался, что у Снейпа настолько плохо с памятью, но если зельевар хочет играть в эти игры — пожалуйста.
— Вы сказали, что нельзя простить то, что я наговорил Драко.
— Я сказал, что ты наговорил Драко непростительные вещи, — поправил Снейп. — Это не совсем одно и то же.
— Но вы еще сказали, что я не заслуживаю того, чтобы быть вашим сыном! — выпалил Гарри. — А это как?!
— В той же мере непростительно, на мой взгляд, — зельевар тяжело вздохнул. Затем, демонстрируя, что его память в освежении не нуждается, продолжил: — Полагаю, правда, что произнес я следующее: «В данный момент ты и ведешь себя как дурак и не заслуживаешь того, чтобы быть моим сыном». И в тот момент, Гарри, это было именно так. Я ожидал от тебя большего.
— Да, но по тому, как вы обошлись с баллами, было видно, что я вам больше не нужен, — выдавил Гарри, не сводя глаз с кольца, которое вертел в руках. — И это было ужасно. Может, даже хуже, чем то, что вы сказали, потому что сказать сгоряча можно всякое, но чтобы так снять баллы, нужно было успеть это продумать. И вы все равно это сделали!
— Я снял баллы с Рональда Уизли, а не с тебя.
— Неправда. Вы использовали Рона, чтобы наказать меня, не наказывая Слизерин. Но если я правда ваш сын, я и слизеринец тоже. Снять баллы только с Гриффиндора — все равно как сказать, что я не имею к вам никакого отношения. — Когда Снейп не ответил, Гарри поднажал: — Разве вы не понимаете?
Он поднял голову. Снейп задумчиво смотрел на него.
— И ты полагаешь, что, поступив так, я в некотором роде отступился от твоего усыновления?
— Ну... да, — признал Гарри. — Мне даже кошмар из-за этого приснился. Потому... ну, вы же сами сказали, что усыновление стало действительным, когда вы начали так думать. А если вы вдруг перестанете...
— Бестолочь ты, — негромко пробормотал Снейп и взял свою палочку. Он описал ею круг, читая нараспев заклинания, чем-то похожие на те, которые произносил, когда накладывал охранные чары. Прямо на глазах у Гарри из глубины стен медленно появилось ярко-зеленое свечение.
— Вот, Гарри. Вот она. Вот твоя защита, ничуть не слабее прежнего. А теперь смотри.
Он произнес новое заклинание, в котором было слово tempus, но чары не изменились, продолжая светиться так же ярко и сильно.
— Это темпоральное заклятие, — объяснил Снейп. — Я показал тебе состояние охранных чар за последние несколько суток. Ты видел, чтобы они хоть раз дрогнули?
Гарри помотал головой.
— Они не колебались ни разу, потому что ни разу не колебался я. Хочешь, я покажу тебе их за все дни, с самого начала?
— Нет. — Гарри немного подумал. — Но если для того чтобы магия сработала, нужна только вера, зачем вообще было обращаться в службу защиты семьи?
Снейп задумался.
— Полагаю, затем, что иначе ты бы не поверил в происходящее.
—Да, наверное, я бы не поверил, если бы не бумаги и все эти юридические штуки, — сообразил Гарри. Между прочим, давешний сон это прекрасно объясняло. Он вообще был целиком и полностью про «юридические штуки».
— Однако вместе с юридической стороной вопроса мы обеспечили себе некоторые преимущества, — продолжал Снейп. — Предположим, ты однажды рассердишься настолько, что не захочешь больше видеть меня своим отцом...
— Этого не случится, сэр, — перебил Гарри. — Честное слово!
— Я говорил гипотетически. — Однако видно было, что зельевар рад это слышать. — Итак, если бы ты даже расстроился или рассердился до такой степени, чары могли бы дрогнуть, но сильно сомневаюсь, что они исчезли бы, поскольку примененные заклинания опираются не только на личные отношения, но и на контракт. Ты меня понимаешь? Тебе здесь ничто не грозит. Только взаимное отречение сторон может расторгнуть магический контракт. И, заверяю тебя, Гарри... более того, даю тебе слово: в каком бы гневе ни находился ты или я сам, я никогда от тебя не отрекусь. Никогда. Ты меня понимаешь?
Сон поблек и отдалился, растаяв в тумане, откуда рождаются кошмары. Только этот кошмар там не родился, а умер. Да, наверное, у Гарри была просто истерика. Ничего из того, что ему приснилось, не могло быть реальностью — а тем более пророчеством.
— Угу, я понимаю, — пробормотал он. Но, видно, ему все-таки не хватало уверенности, потому что он вдруг обнаружил, что спрашивает: — Значит, я все-таки заслуживаю быть вашим сыном?
На этот раз зельевар, без сомнения, пробормотал «глупый ребенок», поднимаясь на ноги.
— Иди сюда, Гарри, — сказал Снейп, распахивая объятия, а потом крепко прижимая его к себе. Гарри уткнулся носом в мягкую черную ткань мантии на отцовской груди, позволяя уверенности захлестнуть его. Он слышал, как мерно стучит сердце Снейпа — тук-тук-тук — такое же стойкое, как и сам зельевар. Чувствуя себя дома, он почти повис на отце, обмякнув в его руках.
— Ты упускаешь самое главное, — прошептал Снейп, ероша ему волосы одной рукой. — То, что у нас есть... Гарри, это не имеет никакого отношения к тому, кто чего заслуживает. Подумай сам: как несносный невыносимый гриффиндорец может заслуживать того, чтобы быть моим сыном? Если на то пошло, как бывший Упивающийся со скверным характером и собственным отвратительным семейным опытом может заслуживать того, чтобы стать отцом знаменитого Гарри Поттера?
Как ни странно, сейчас эта фраза не встревожила Гарри. Снейп не издевался над ним, а просто описывал суть вещей. Где-то в груди что-то екнуло и как будто отпустило; Гарри выронил из пальцев кольцо Лили, обхватил зельевара обеими руками и крепко стиснул. Они долго стояли так, просто обнимая друг друга.
Принимая друг друга как есть.
Снейп наконец отстранился, и в его темных глазах мелькнуло удовлетворение. Он пробормотал заклинание, и защитные чары медленно погрузились назад в стены.
— Полагаю, мне стоит исправить свою ошибку, — проворчал он и взмахнул палочкой. — Двести пятьдесят баллов Гриффиндору. Двести пятьдесят баллов со Слизерина. Надеюсь, так лучше?
— Да, — признал Гарри. — Хотя, по-моему, то, что я тут говорю Драко, все равно не школьное дело. Мы же не на уроке поругались.
—Ты хочешь сказать, если бы два гриффиндорца вопили друг на друга в Башне и туда вошла Минерва, она решила бы, что это их личное дело?
— Башня — это студенческое общежитие. А это мой дом.
Снейп скривился — скорее всего потому, что пришлось снять столько баллов с собственного факультета.
— Достойные усилия, — кисло усмехнулся он, — но я с самого начала ясно дал понять, что не потерплю глупых пререканий в моем доме.
— Драко пререкался не меньше моего, — тихо заметил Гарри.
Слизеринец до мозга костей, Снейп тут же воспользовался возможностью сменить тему:
— Вам с Драко удалось все уладить? За ужином вы беседовали вполне мирно.
— Да, все нормально, — признал Гарри. — Ну, я перед ним извинился.
— И?
— И он меня простил... кажется.
— Гм. Возможно, мистеру Малфою следует поучаствовать в нашей беседе. — Снейп прочитал какое-то заклинание, и вскоре в дверь осторожно постучали. С угрюмой улыбкой зельевар распахнул дверь. — Очень любезно с вашей стороны, мистер Малфой, к нам присоединиться. Который час?
У Драко глаза вылезли из орбит от этого неожиданного вопроса.
— Примерно половина девятого, я думаю...
— Посмотри на часы, — процедил Снейп с угрозой в каждом звуке.
— Что случилось? — спросил Драко, с надеждой оглядываясь на Гарри. Но поскольку тот и сам ничего не понимал, то мог только пожать плечами в ответ.
— Посмотри на часы! — рявкнул Снейп.
Несколько обеспокоившись, Драко повиновался. Потом отозвался:
— Северус, они показывают: «Время пить какао»! Так ты хочешь пить? Мне заказать чего-нибудь?
Резким движением Снейп схватил Драко за запястье, дернул к себе и уставился на часы сам. Потом покачал головой.
— Прошу прощения за бесцеремонность. Я полагал, что они показывают: «Время извиниться».
— А. — Драко сделал шаг назад и перевел взгляд с Гарри на Снейпа и обратно. — Честно говоря, они вчера весь день это показывали.
— Да, я знаю, — протянул Снейп. — Так ты извинился? Гарри, кажется, не заметил.
Гарри поспешно поднял ладони:
— Эй, я не жаловался. Я сказал, что все нормально и мы все уладили.
— Это правда, Северус, — подтвердил Драко. Потом, видя, что зельевар все еще сомневается, прибавил: — Мы не первогодки, чтобы декан указывал нам что когда делать.
— Прекрасно. А теперь сядьте оба, — он ткнул палочкой в сторону кресел.
— Он только что указал нам, что делать и когда! — пожаловался Драко.
— Лучше просто послушаться, — отозвался Гарри.
Когда оба уселись, Снейп принялся расхаживать перед ними, словно подбирая слова. Наконец он остановился перед Гарри.
— Ты, — произнес он, четко выговаривая каждое слово, — мой сын.
Сделав два шага, он посмотрел Драко прямо в глаза:
— Ты мой сын во всем, что имеет значение.
Отступив назад, он продолжил:
— Мы семья, джентльмены. Безусловно, далеко не обычная. Один подросток, лишившийся родителей в результате обстоятельств; другой, осиротевший добровольно; и человек, который никогда не надеялся стать отцом. Однако мы здесь, и мы семья. И в качестве таковой должны достичь взаимопонимания. В частности, этому нелепому соперничеству между вами пора положить конец. Как я уже говорил вам обоим, я забочусь о вас обоих.
В начале этой речи Драко глядел на него настороженно, но к концу уже опять вышел из себя:
— И это все из-за того, что не выношу Гарриных дурацких друзей?
— Ты не любишь мистера Уизли, — согласился Снейп. — Но не поэтому ты так отвратительно вел себя, когда он стал приходить сюда. Тебя беспокоит другое. Тебе кажется, что, прилагая такие усилия, чтобы примирить его с Гарри, я тем самым оказываю Гарри предпочтение перед тобой.
Драко открыл было рот, но Снейп покачал головой, прерывая его.
— А тебя, — укорил он, поворачиваясь к Гарри, — столь же беспокоит, что интерес Драко к зельям заставит меня оказать предпочтение ему.
— Вы и правда много вдвоем возитесь в лаборатории, — пробормотал Гарри.
У Драко попросту отвисла челюсть.
— Видит Мерлин, Гарри! У тебя были родители, которые предпочли умереть за тебя, а теперь есть Северус, готовый сделать то же самое! А у меня есть только Упивающийся Смертью, жаждущий меня пытать, да мать, которую все это ни капельки не волнует!
На лице Снейпа появилась досада.
— Ты меня не слушаешь? У тебя есть я — ровно в той же степени, что и у Гарри! — рявкнул он, едва не сорвавшись на крик.
Скрестив руки на груди и угрюмо глядя исподлобья, Драко протянул:
— Я ценю все, что ты для меня сделал, Северус, и понимаю, что ты хотел бы меня усыновить — «весьма хотел бы», кажется, ты выразился, — но факт остается фактом. У нас с Гарри разное положение.
Снейп левитировал поближе к себе третье кресло, стоявшее у стены, сел в него и, немного наклонившись вперед, заговорил, чеканя каждое слово.
— Как по-твоему, что такое семья? — спросил он, не сводя глаз с Драко. — Кусок бумаги со штампом, одобренный каким-нибудь идиотом в захудалом министерском департаменте?
Драко промолчал, и Снейп потер виски.
— Он ужасно устал, — Гарри повернулся к Драко. — Из-за тебя. Не давай ему больше мое сонное зелье. Он чуть не без сознания был вчера.
Драко резко повернулся к Снейпу.
— Ой. Ой, извини, Северус.
Тот сердито фыркнул.
— Гарри вчера пытался со мной поговорить и решил, что я его игнорирую!
— Ничего я не решил, — возразил Гарри. — Я просто... ну, не понял, в чем дело.
Теперь фыркнул Драко.
— Ну знаешь, Гарри! Как тебе только в голову пришло! — Потом прибавил уже виновато: — Я не нарочно это сделал, чтобы тебя расстроить.
Гарри кивнул.
— Угу. Ладно, хватит. Я же говорю, Северус очень устал. По-моему, нужно принести ему какао и отправить спать.
— Мистер Поттер, полагаю, я в состоянии сам установить себе режим, благодарю вас.
— Всегда пожалуйста, — мило отозвался Гарри и опять повернулся к Драко: — Ты знаешь, какое какао предпочитает Северус? Простое, с шоколадом, мятное?
В ответ на его легкомысленный тон Драко улыбнулся и громким шепотом ответил:
— Не знаю, насколько Северус вообще любит какао, но, возможно, нам удастся его им напоить, если влить туда немного Galliano.
Снейп слегка зыркнул на него и проворчал:
— Мистер Малфой, вам не кажется, что пора перестать подливать что попало в мои напитки? — Затем, все-таки уступив, продолжил несколько высокомерно: — Я буду счастлив, если Гарри принесет нам какао, когда мы договорим. А теперь отвечай на вопрос, Драко. Что, по-твоему, такое семья?
— Насколько я могу судить, — отозвался Драко холодным безразличным тоном («Он явно защищается», — подумал Гарри), — семья состоит из людей, стремящихся тебя переделать по своему вкусу. Из людей, которые без колебаний вышвыривают тебя вон, если решат, что ты не стоишь усилий.
«Сколько горечи», — подумал Гарри. Но он очень хорошо понимал, о чем речь. И Снейп, вероятно, тоже — судя по тому, что сказал несколько минут назад. Вряд ли зельевар когда-либо станет обсуждать свои собственные проблемы такого рода вслух; он никогда не говорил о своих родных, даже когда Гарри намекал на это перед Рождеством. Не желая оставлять Драко наедине с такими переживаниями, он заметил: — Да, иногда бывает, что семья не семья, а полная лажа. Мои, правда, держали меня под замком, а не вышвыривали.
Снейп мрачно взирал на них обоих.
— Я испытываю сильное искушение потребовать эссе дюймов на двадцать на данную тему.
Ой-ой. Судя по всему, зельевар говорил вполне серьезно.
— Я предлагаю учиться на опыте, — ответил Гарри с улыбкой, но не вполне в шутку. — Правда, сэр. Как мне когда-то сказал один мудрый человек, это лучший способ что-либо освоить.
— Просто поразительное отсутствие тонкости, — скорбно заметил Снейп, не обращая внимания на комплимент. — Однако, как продемонстрировал мне совсем недавно один глупый ребенок, некоторые вещи следует обсуждать. — Он ненадолго замолчал, и все его лицо выражало крайнюю усталость. — Во всех смыслах, которые имеют значение, вы оба мои сыновья, это ясно?
— Значит, мы в самом деле братья, — пошутил Драко, но на сей раз Гарри не рассмеялся.
— В таком случае, — продолжал Снейп, — вы как братья должны чаще обсуждать свои проблемы.
— Мерлин милостивый, он опять читал эту проклятую книгу, — простонал Драко.
Но зельевар пропустил его жалобу мимо ушей.
— Полагаю, конструктивная критика будет весьма уместна. Конструктивная, заметьте, иначе я все-таки задам кое-кому эссе. Гарри, ты первый.
— Что?
— Скажи Драко о чем-нибудь, что тебя беспокоит, и предложи способ это исправить.
Гарри подумал, что это глупо и вообще очень непохоже на Снейпа, но, возможно, всему виной ужасная усталость зельевара. «Наверное, — решил он, — лучше сделать, как он хочет».
— Ну... не знаю. Он...
— Обращайся к Драко, — вздохнул Снейп с некоторым нетерпением.
— Ты обзываешь моего лучшего друга крысой.
— А он обзывает меня хорьком, — парировал Драко.
— Да, но ты-то однажды был хорьком!
— Гарри, это лишнее! — взорвался Снейп.
«Ну да, надо же конструктивно...»
— Я бы хотел, чтобы ты называл его Роном. Помнишь, что ты говорил про Гермиону? Если обращаться к кому-то по имени, гораздо труднее ссориться.
— Гермиона хоть симпатичная, — проворчал Драко.
— Что, правда? — пораженный Гарри поднял бровь.
— Господа, личную жизнь можно обсудить в другой раз...
— Она не часть моей личной жизни! — Драко сердито посмотрел на них обоих. — И вряд ли когда-нибудь будет. Я не желаю встречаться с ходячей библиотекой и тем более... неважно. Ну ладно, могу перестать задирать твоего дружка и звать его Ронни.
— Только без сарказма, — предупредил Гарри.
Драко в ответ царственно кивнул.
— Теперь твоя очередь, Драко, — напомнил Снейп.
Драко посмотрел на Гарри сверху вниз.
— Ты постоянно шкрябаешь по своему тосту, это невыносимо. Каждое утро — шкряб, шркяб, шкряб, мерно и монотонно, как проклятый метроном. Я бы понял, если бы тост еще подгорел, но нет, их подают прекрасно поджаренными до золотистого цвета, но тебя это почему-то не устраивает. Шкряб, шкряб, шкряб...
— Нельзя ли серьезно? — устало спросил Снейп.
— А я серьезно.
— Хорошо. — У Снейпа, очевидно, уже не было сил спорить. — По крайней мере, будь конструктивен.
— Закажи лепешки, — надменно распорядился Драко.
— Ладно, — покладисто согласился Гарри. Если Драко хочет обернуть все в шутку — пусть так, дело не стоит ссоры. Покосившись на Снейпа, он понял, что сеанс семейной психотерапии явно подошел к концу. — Ну что, давайте теперь попьем какао?
@темы:
Перевод,
Джен,
Год, какого еще не бывало,
Мои тексты
-
-
12.06.2012 в 23:49Когда они все допили, Снейп откинулся на спинку кресла и слегка погладил живот.
— Какао превосходное, Драко. Просто превосходное. — Усмехнувшись Гарри, он продолжил: — Полагаю, уместно некоторое вознаграждение. Двести пятьдесят баллов Слизерину.
Драко придушенно фыркнул.
— Прошу прощения? Двести пятьдесят баллов за какао, которое заказывал Гарри?
— Да, но это была твоя идея, — напомнил Снейп, прикрывая глаза. — Время пить какао. Очень разумная идея. Вполне достойная баллов.
— Он правда устал, — заметил Драко.
Гарри закатил глаза.
— Очень смешно.
— Я думал, хитро, — пробормотал Снейп. — Ты недоволен?
— Нет.
— Точно? Никаких проблем с самоидентификацией?
Гарри засмеялся.
— Нет. Все нормально.
— Зато я недоволен, — сообщил Драко. — Глава моего Дома и Мастер Зелий отказался дать мне хоть один несчастный балл за улучшенный Чудо-крем, но дает целые сотни, потому что мои часы предложили перекусить на ночь?
«Чудо-крем»... Гарри замер, охваченный дурным предчувствием.
— Чудо-крем? — переспросил он дрогнувшим голосом.
— Да, это... — Драко вдруг замолчал.
— Все в порядке, — сообщил Снейп, снова потирая глаза. — Гарри знает, чем мы вчера занимались.
— А, хорошо, — Драко покосился на Гарри, явно пытаясь оценить его реакцию.
— Это... это та мазь, которую ты подарил Северусу на Рождество?
— Ага, здорово, что ты догадался, — обрадовался Драко, никогда не упускавший случая похвастать. — Я нашел способ немного приглушить боль, когда Метка срабатывает. Не очень сильно, Северус говорит, как раз настолько, чтобы боль перестала быть невыносимой, но хоть что-то хорошо.
— Гарри, что с тобой? — спросил Снейп. — Ты совсем побелел.
— По-моему, какао мне как-то не пошло, — тихо вывернулся он. А что еще оставалось делать? Признаваться, что слово «Чудо-крем» только что подтвердило пророческий сон? Проклятье, он все-таки видел будущее!
Разумеется, Снейп ни на мгновение не поверил, что виновато какао.
— Гарри, я больше не буду от тебя запираться, хорошо? В следующий раз я позову тебя, поможешь мне со стазис-зельем.
— А я тебя научу делать Чудо-крем, — предложил Драко.
— Возможно, ты уговоришь Драко выдумать менее нелепое название.
Час от часу не легче. Во сне Снейп сказал, что название банальное. Гарри хотелось завопить от раздражения. Он видел во сне настоящий разговор, безо всяких «вдруг» и «если», а значит, и все остальное тоже было настоящее! Что же теперь делать?!
Он постарался взять себя в руки. Ему приснилось... то, что приснилось. Более дурацкого вывода и не придумаешь, но Гарри видел в нем смысл. Да, это был вещий сон — без сомнений. Значило ли это, что он непременно сбудется? Да и вообще, означал ли сон то, что Гарри из него понял? И даже если ответ на оба эти вопроса — «да», во сне не было ничего про его настоящие отношения с отцом. Только про юридические формальности.
— А по-моему, «Чудо-крем» — отличное название, — пробормотал он.
— Подростки, — буркнул Снейп.
— Братья, — поправил Гарри, потому что минуту назад наконец окончательно осознал, что это правда. Сдвиг парадигмы... причем на этот раз сильно запоздавший. Он задумался, не недавние ли слова Снейпа тому виной. Возможно, в самом деле пятнадцать лет в отнюдь не образцовой семье ослепили его куда более существенно, чем иглы Люциуса Малфоя?
Может, и так; но теперь он понял правду. Как бы ему ни нравилось видеть на бумагах об усыновлении свое имя и имя Снейпа, вовсе не эти бумаги делали их отцом и сыном. Не они, а убежденность и обязательства друг перед другом. А поскольку Снейп испытывал их по отношению к обоим своим сыновьям, кем еще могли быть Гарри и Драко, как не братьями? Да, они были одной семьей, все трое, как Снейп и говорил.
— Я думал, ты этим недоволен, — проворчал Драко. — Когда я сейчас сказал, что мы братья, ты даже не улыбнулся.
— Потому что это серьезно, — отозвался Гарри, сознавая, что Драко обиделся. Наверное, потому и нес всю эту чушь про тосты. — Прости, что я так смеялся в прошлый раз. Я тогда не понимал, но теперь понимаю.
— О да, — негромко подтвердил Снейп. — Вы оба понимаете. Детская ревность и братское соперничество в этом доме переходят все возможные границы. Сознавали вы это или нет, но вы уже давно ведете себя как братья.
— Значит, у тебя два нормальных сына, — заявил Драко. — По крайней мере, если судить по этой твоей книге.
— По этой проклятой книге? — насмешливо уточнил Снейп.
— Информацией можно и злоупотреблять, Северус, — парировал Драко. — Я же говорил тебе, не надо вмешиваться в наши с Гарри отношения. Мы справимся сами.
— Это точно, — согласился Гарри, поворачиваясь к нему. — Если на то пошло, мы с Северусом тоже справимся сами. Необязательно часами учить меня, как вести себя с ним.
Глаза Драко заблестели.
— По крайней мере, ты наконец зовешь его по имени, хоть и пока только в третьем лице, позволь заметить.
— Вот это я и имею в виду! Как я его зову, касается только его и меня, как и вообще все, о чем я говорю с отцом!
— «Отец» — это еще лучше, — одобрил Драко.
Гарри только рукой махнул.
— Ты просто безнадежен.
Драко рассмеялся.
— Нет, я просто тебя дразню. Немножко. Я постараюсь, ладно?
— Ладно.
Снейп кашлянул.
— Так. Поскольку между вами, как я погляжу, все в порядке, пожалуй, я и в самом деле лягу пораньше, как предлагал Гарри.
Когда зельевар ушел, Драко предложил:
— Ты не хочешь поиграть в магический скрэббл? — Гарри помотал головой, и тот попытался уговорить его: — У тебя будет по пять очков за «О»...
— В другой раз, обещаю, — успокоил его Гарри. Странно, но, кажется, Драко также не хватало уверенности. — Мне просто нужно кое-что написать.
— А, тогда ладно. Пожалуй, я тоже забросил свою корреспонденцию. Сядем вместе за столом?
— Я, наверное, пойду в спальню.
— Любовные письма?
— Если бы! Нет. Просто... как обычно.
Драко кивнул, собрал все нужное и устроился за столом. Гарри ушел в спальню, закрыв за собой дверь. Он действительно собирался писать очень личные вещи, но вовсе не любовное письмо. И вообще не письмо.
Гарри выудил из своего туго забитого сундука подаренный Дадли дневник. Он пока ни разу им не пользовался, но сейчас у него было, о чем поразмыслить. Возможно, решил он, если все это записать, станет легче.
И ему в самом деле стало значительно легче.
______________________
Coup de grace — последний, смертельный удар (фр.).
-
-
13.06.2012 в 00:28-
-
13.06.2012 в 00:34-
-
13.06.2012 в 01:28-
-
13.06.2012 в 02:24-
-
13.06.2012 в 02:54-
-
13.06.2012 в 03:36-
-
13.06.2012 в 08:24-
-
13.06.2012 в 20:05-
-
14.06.2012 в 09:18-
-
15.06.2012 в 01:47-
-
20.06.2012 в 10:16-
-
14.11.2012 в 19:10-
-
15.11.2012 в 22:55Я буквально сегодня получила правку от Альтеи, но когда смогу выложить, пока не знаю. Завал примерно до 20 ноября. Если очень повезет, выкрою время до того, но скорее всего, после. Уж точно до 25-го!