Глава 49. Слабость и сила Глава 49. Слабость и сила
Проснувшись на следующее утро, Гарри помнил, что снился ему далеко не только Самайн. Едва он пришел в себя после эмоционального потрясения, от осознания, что Драко тоже был там, как зелье Правдивых Снов снова завладело его разумом. Весь остаток ночи во сне его рассудок перебирал события, отдаленные и не очень, выискивая слова и поступки Драко. Выискивая связи и закономерности... которые Гарри следовало бы заметить раньше.
Вот в самом начале в больничном крыле Драко зашел его навестить, а Гарри принялся швырять в него вещами... «К сожалению, ты промахнулся, — сказал тогда Драко, а потом, тут же: — Ой, блин. Слушай, Поттер, я не хотел». Тогда это казалось бессмыслицей, но теперь, после сна о Самайне, Гарри понимал, в чем дело. «К сожалению для тебя, с ними-то ты покончил, а вот со мной — промахнулся», — так он сам заявил Волдеморту, когда речь шла о его родителях. Конечно же, Драко осознал, что почти повторил слова Гарри, и перепугался...
Да, теперь это прояснилось, как и многое другое, что прежде ставило его в тупик. Например, только-только перебравшись перебрался в подземелья, Гарри услышал, как Снейп спрашивает Драко: «Ты сказал ему?» И что тот ответил? «Мне не кажется, что он это оценит. По-моему, ты — уже достаточное напоминание».
Не прошло и нескольких дней после Самайна, как Драко принялся делать все, что было в его силах, пытаясь помочь Гарри... Вернул палочку, и старался не напоминать о самайнском кошмаре, и прочел маггловскую книгу, написанную для магглов... Последнее, возможно, производило самое сильное впечатление, учитывая давно известные взгляды Драко на все, что касалось чистоты крови.
Неожиданный переход Драко на сторону Ордена теперь сделался чуть более понятным, но Гарри все равно казалось, будто он что-то упускает. Да, конечно, видеть пытки своими глазами — это далеко не то же самое, что слышать об этом от кого-то... может, это невероятная безжалостность Волдеморта вызвала у Драко такое отвращение? Может, ему неприятно оказалось открытие, что его собственный отец до такой степени склонен к жестокости? Однако кусочки головоломки все-таки не желали складываться. В конце концов, Гарри на собственном горьком опыте знал, что и сам Драко был ой-ой-ой как склонен к жестокости.
Возможно, настоящая причина скорее имела отношение к возмущению Драко тем фактом, что Волдеморт вел себя глупо, раз за разом позволяя Гарри ускользнуть? Это уж точно имело смысл. Драко хотел оказаться на стороне победителей. Может быть, он пришел к выводу, что Волдеморт действует слишком неэффективно, чтобы одержать верх окончательно.
Гарри нахмурился: мысль о том, что это и есть мотив всех поступков Драко, выставляла в нелестном свете зародившуюся между ними дружбу. Насколько можно доверять Драко, если все сводится к предположению, что союз с Гарри выгоднее, чем с Волдемортом? Если это так, то почем знать, не переметнется ли Драко снова, стоит только ветру перемениться?
Он вздохнул, а потом замер: интересно, заметил Драко, что Гарри не спит, или нет? Осторожно приоткрыв глаза, он понял, что один в комнате.
Сев в постели, Гарри несколько минут размышлял, как теперь лучше себя повести. Совершенно определенно следовало обсудить Самайн с с Драко. И ни в коем случае — насколько Гарри был хоть в чем-нибудь уверен — не делать этого при Снейпе.
Кстати о Снейпе... Отдельный вопрос: почему он не сказал Гарри правду давным-давно? «Я хотел, чтобы кое-какие вещи он рассказал тебе сам», — заметил зельевар однажды. Да, наверное, это понятно... но почему, когда стало ясно, что у Драко пороху не хватит признаться насчет Самайна... почему Снейп тогда-то не заговорил?
* * *
К тому времени, когда Гарри умылся, оделся и вышел в гостиную, Драко и Снейп уже завтракали. Уютный запах теплой, сдобренной маслом овсянки витал над столом, напоминая о том, как Гарри выздоравливал здесь после Самайна. И от этого он сразу успокоился.
Драко, напротив, был вовсе не спокоен. Он, ссутулившись, хмурился над кашей, наморщив лоб, а его обычно блестящие волосы свисали блеклыми прядями. Когда Гарри вошел, Драко поднял голову, и в его глазах мелькнула паника, которую тут же сменило знакомое высокомерное скучающее выражение; он снова опустил взгляд в тарелку.
Снейп пристально смотрел на Гарри; напряжение в его темных глазах напоминало об уроках легилименции, хотя характерного давления на ментальные щиты сейчас не чувствовалось.
— Доброе утро, — небрежно поздоровался Гарри, отодвинул стул и сел. Он сомневался, сказать ли еще что-нибудь. Сознавать, что все то время, пока они вместе жили в подземельях, слизеринцы скрывали от него что-то о Самайне, было не слишком-то приятно. Будет справедливо, если Снейп испробует на вкус собственное варево, правда? «Да, — решил Гарри, — пусть теперь гадает, что именно со мной происходит. Ему не повредит узнать на собственной шкуре, что это такое, когда тебе ничего не говорят».
— Кажется, сегодня хорошая погода, — беспечно заметил Гарри, беззаботно улыбнувшись им обоим.
Он видел, как Снейп и Драко обменялись озадаченными взглядами. Интересно, чего они ждали. Слез? Криков и обвинений? Пожалуй, наблюдать, как в кои-то веки зельевар не знает, что предпринять, было даже забавно.
С этой мыслью Гарри целиком и полностью сосредоточился на своей овсянке.
С минуту Снейп, кажется, действительно не знал, как повести себя, но его замешательство долго не продлилось.
— Как тебе спалось? — поинтересовался он, когда Гарри съел, кажется, ложек шесть.
— Нормально, — хладнокровно отозвался Гарри. Он слегка потянулся напоказ, потом покосился на Драко — тот уже, кажется, едва дышал. Не намереваясь его мучить, Гарри чуть улыбнулся. — Правда, я, кажется, спину немного потянул. Ты не мог бы мне потом трансфигурировать матрас, чтобы он стал потверже? Ну, как раньше? Тогда просто в самый раз вышло.
Драко медленно кивнул, но его светлые глаза все равно глядели настороженно. Гарри мысленно пожал плечами: больше он никак не мог его успокоить.
— Тебе снился Самайн, Гарри? — напрямую вопросил Снейп.
Гарри на мгновение подумал, не солгать ли, но потом решил, что это будет глупо: ведь Снейп так и так все узнает еще до вечера. Наверное, лучше всего поддерживать небрежно-равнодушный вид.
— Помимо всего прочего, — ответил он и потянулся налить себе сока. Апельсинового, кстати. Это было приятно. Ему даже чуть меньше захотелось наблюдать, как Снейп не находит себе места.
Но только чуть.
— И? — в голосе зельевара появились нетерпеливые нотки.
— Что «и»?
— Гарри! — одернул его Снейп, устав от этих игр.
Пожалуй, продолжать разговор будет очень трудно, если только не отвлечь Снейпа чем-нибудь.
— Я выяснил одну очень интересную вещь, — признал он и только потом сообразил, что это самый верный способ вогнать Драко в панику. — Про зелье, — поспешил добавить он. — Оно не совсем правильно сработало.
Гарри взял стакан и сделал еще глоток апельсинового сока. Большой, долгий глоток. Потом аккуратно вытер губы салфеткой, хотя обычно вовсе не так скрупулезно соблюдал этикет. Он тянул время, одновременно раздумывая, что именно готов признать сейчас.
— Подозреваю, с плакун-травой никаких проблем не было? — поднажал Снейп.
Гарри слегка улыбнулся.
— Нет, тут все в порядке. Я прекрасно себя чувствую. Вы никогда не думали, что стоит запатентовать свои изобретения, профессор?
Конечно, следовало знать, что Снейп не тот человек, которого можно отвлечь лестью от выбранной цели.
— Гарри, в каком именно отношении зелье не сработало? — поинтересовался он уже слегка язвительно.
— О, я бы не сказал, что оно не сработало, — уточнил Гарри. — Передайте соль, пожалуйста.
Снейп пихнул солонку в его руку — куда сильнее, чем требовалось. Решив, что достаточно заставил зельевара ждать, Гарри принялся объяснять.
— Некоторое время мне снился Самайн, но потом почему-то правдивая часть кончилась. Начались такие вещи, которых на самом деле точно не было. — Гарри не мог не заметить, что при этих словах на губах Драко мелькнула хитрая улыбочка. До поры до времени не обращая на это внимания, он продолжил: — Например, все вокруг как-то замерзло, что ли... Я подошел к Волдеморту, толкнул его и уронил прямо на спину.
Снейп наклонился вперед.
— Как это все выглядело? Это, случайно, не напоминало... скажем, прогулку по... по маггловскому фотоснимку?
— По маггловскому чему? — встрял Драко.
— Вроде колдографии, только у магглов они не движутся, — сообщил Гарри.
Драко поморщился.
— Поразительная нелепость.
— Ничего подобного, — рассмеялся Гарри. Хорошо, что Драко, кажется, перестал так нервничать. Может быть, если продолжать в том же духе, слизеринец будет поспокойнее, когда дело дойдет до серьезного разговора. — Короче говоря, профессор, только я мог там двигаться, так что да, чем-то это напоминало маггловскую фотографию.
Снова откинувшись на спинку стула, Снейп скрестил руки на груди и уставился на Гарри из-под полуопущенных век.
— Мне знаком этот феномен. Как ты полагаешь, что его вызывало?
Гарри тут же почуял неладное.
— Ну-у... не знаю, — увильнул он. — Оно просто случилось, и все.
— Сильно в этом сомневаюсь.
Гарри буровил Снейпа взглядом в надежде, что тот догадается оставить тему. Но, разумеется, напрасно.
— Мне тоже случалось бродить по Правдивым Снам, — сообщил Снейп, приподняв бровь. — И во всех подобных случаях я видел нечто совершенно неожиданное, что меня потрясло глубочайшим образом.
Тихонько усмехнувшись, Гарри проигнорировал и этот прозрачный намек.
— Ясно. Ну, все события Самайна меня потрясли глубочайшим образом, правда?.. Так что с этим все ясно. Спасибо, сэр.
Снейп прищурился: ему явно еще было что сказать. Гарри поспешно повернулся к Драко:
— Я не взял свою «Молнию», но вчера, когда увидел тебя на «Нимбусе 2001», подумал: а вдруг метла меня уже послушается? Ну, раз я теперь каминной сетью могу пользоваться. Можно, я попробую на твоем «Нимбусе»?
Но Драко замотал головой. Гарри успел подумать, что нельзя так жадничать, когда тот сказал, отодвигая в сторону тарелку:
— Гарри, а вдруг у тебя магия откажет уже в полете? Ты можешь разбиться насмерть!
Поскольку Гарри хотел только сбежать вместе с Драко куда-нибудь, где их не услышит Снейп со своим феноменальным слухом, он решил уступить.
— Ладно. Полеты придется отложить. Но с тебя причитается, раз ты меня разочаровал. Пошли на луг, посмотрим, какие растения нам удастся распознать.
Драко, как ни странно, фыркнул.
— Все еще пытаешься сжульничать с новым благопожеланием?
— Ну, я же наполовину слизеринец, — напомнил Гарри. Фраза ему нравилась: отличное оправдание для чего угодно, правда? Хотя сейчас ему не за что было оправдываться. — И потом, это не жульничество. Мы просто пойдем прогуляться. А если в девонширской глуши совершенно случайно найдется что-то общее с букетиком, который мне недавно подарили, при чем тут я?
— Ты неисправим, — кисло заметил Снейп. — И явно испытываешь проблемы с критическим мышлением. На дворе декабрь, если ты не заметил. Там снаружи обычный луг, а не зачарованные хогвартские теплицы. Навряд ли ты найдешь там что-либо полезное.
Драко уже усмехался вовсю.
— Значит, пошли прогуляемся просто так! — взорвался Гарри. Это сколько же труда нужно, чтобы поговорить с Драко с глазу на глаз? Вот же глупость! Хуже всего, Снейп взирал на него таким многозначительным взглядом, словно видел насквозь. — Хочу подышать свежим воздухом.
— Только если ты наденешь что-нибудь потеплее, а не этот твой кошмарный свитер, как вчера.
— Это подарок, и, между прочим, очень хороший, — обиделся Гарри за Молли Уизли. — Но он действительно не такой теплый, как хотелось бы, так что я согласен.
Он сходил в спальню за самым своим теплым плащом, прихватив заодно шарф и перчатки.
В конце концов, разговор с Драко, скорее всего, выйдет очень, очень долгий.
* * *
Дойдя до дальнего края довольно широкого луга, они побрели вдоль границы защищенных владений — неровной каменной стены, доходившей им примерно до пояса. Теперь, когда откладывать было незачем, Гарри вдруг почувствовал себя ужасно неуютно. Как начать такой неловкий разговор?
Может быть, подумал он, лучше всего просто сказать правду.
— Мне не хотелось обсуждать со Снейпом мой сон про Самайн, — признал Гарри, прислоняясь к ограде. — Но я хочу поговорить об этом с тобой.
Плечи Драко словно окаменели.
— Понятия не имею почему.
— Думаю, имеешь, — мягко намекнул Гарри.
Драко встал как вкопанный, и все его тело напряглось, будто в ожидании нападения.
— Я думал, тебе не нравится, когда я рассуждаю про перенесенные травмы, психологические потребности и все такое прочее.
— А мне и не нравится. Но речь не об этом.
Драко поплотнее запахнулся в плащ и сунул поглубже руки в карманы.
— Неважно. Ты же теперь в порядке, да? И благодаря Северусу у тебя даже шрамов не осталось. Так что говорить больше не о чем.
— А по-моему, есть, — настойчиво возразил Гарри. Он ждал, пока Драко на него посмотрит, но тот упрямо уставился куда-то на горизонт. Ладно, пусть так. Гарри надоело ходить вокруг да около. — Я знаю, Драко. Я знаю, что ты был там в Самайн.
Драко посерел, и у него сделалось такое лицо, будто его ударили в живот. Даже губы побелели. И все-таки он торопливо запротестовал:
— Что за хрень ты мелешь?! Ты что, веришь тому, что тебе там в кошмарах привиделось?
— В Правдивых Снах, — поправил Гарри.
— Но ты же сам сказал, что зелье перестало работать как надо, — быстро возразил Драко. Кровь снова прилила к его щекам, так что, похоже, он почувствовал себя уверенней.
— Помнишь, что сказал Снейп? Чтобы такое случилось, нужно увидеть нечто совершенно неожиданное. — Гарри с вызовом поднял брови: — Что, по-твоему, я должен был увидеть, что потрясло меня «глубочайшим образом»?
— А мне почем знать? — холодно огрызнулся Драко, но голос у него задрожал. — В отличие от тебя, я не делаю всяких дурацких предсказаний!
Учитывая, что Гарри никогда не обсуждал с ним свои пророческие сны, попытка увильнуть была, мягко говоря, слабой. Гарри предпочел проигнорировать и ее, и оскорбление.
— Я видел там тебя, Драко, — спокойно продолжил он. — И ты вздрогнул, когда я повторил твои слова про мой шрам. Ты пришел в ужас, когда Нагини облизала твои ботинки. Ты...
— Я не хочу этого слышать, Поттер! Я иду назад в дом!
Схватив Драко за локоть и не давая ему уйти, Гарри торопливо продолжил:
— Вот почему ты вчера вечером пытался выхватить у меня зелье. Ты не хотел, чтобы я увидел тебя в Самайн рядом с твоим отцом!
— Отпусти меня, Поттер, — тихо и угрожающе потребовал Драко. Мышцы его руки напряглись, точно стальная тетива.
Но Гарри держал крепко, намереваясь наконец выяснить все до конца.
— Послушай, меня там не было! — вдруг заорал Драко, выдернув руку с такой силой, что шлепнулся на промерзшую зимнюю траву. — Не было! Мне плевать, что тебе снилось, меня там не было, и все! Как ты можешь думать обо мне такое!
Гарри глядел на него сверху вниз, видя в серых глазах страх — да нет, настоящий ужас. Драко не просто опасался, что его уличат во лжи или что Гарри отвергнет его дружбу.
Снейп был прав: Драко действительно смертельно боялся за свою жизнь.
И, если подумать, понятно было почему. Отвергни Гарри его сейчас, отнесись к нему с недоверием и подозрением, и весь Орден сделает то же самое. А учитывая, что Люциус объявил награду за его голову... Драко отчаянно нуждался в помощи.
Гарри наклонился и подал ему руку, помогая подняться.
Драко, наверное, подумал, что разговор окончен, потому что без колебаний принял помощь. Однако и когда он поднялся, Гарри не отпустил его руки.
— Ты там был, — снова повторил он, изо всех сил стараясь, чтобы это прозвучало как утверждение, а не обвинение.
Можно было не трудиться.
— Нет! — крикнул Драко, защищаясь.
— Тогда откуда я знаю, что отец зовет тебя Драконом?
Когда Драко и тут принялся протестовать, Гарри крепко сжал его пальцы.
— Хватит врать, Драко. Я видел правду. Я знаю! Ты что, нарочно пытаешься меня разозлить?
Драко застыл.
— Еще больше разозлить, ты хочешь сказать.
— Ты поэтому мне ничего не говорил?
Оставив притворство, Драко тихо застонал и отвел взгляд, уставившись под ноги.
Гарри наконец отпустил его.
— Лучше бы ты сразу объяснил.
— И что бы это дало? Ты мне и без того не доверял!
— А позже? Когда я начал тебе доверять?
— Уж тогда-то я точно не мог тебе сказать! — вскричал Драко, взмахнув руками. Его глаза были полны смятения. — Я не хотел, чтобы все опять стало так же ужасно, как раньше!
Гарри вздохнул.
— Но, Драко, все было ужасно именно потому, что я не мог тебе доверять! Я не понимал, почему ты ни с того ни с сего перешел на нашу сторону.
Драко нахмурился.
— А теперь понимаешь?
— Да нет, не очень, — признался Гарри. — Но, может быть, теперь пойму. Если ты объяснишь. Скажи уже наконец всю правду.
— Я должен был тогда получить Темную Метку, — пробормотал Драко, и его лицо пошло красными пятнами. От стыда? Гарри не был уверен.
— Ты заранее знал, что меня... ну, принесут в жертву?
Драко кивнул.
— Отец мне сказал. Вообще-то предполагалось, что я получу Метку только позже, когда стану старше, но отцу нравилась эта симметрия — что я вступлю в ряды Упивающихся в ту ночь, когда Темный Лорд наконец избавится от тебя. Конец одной эры и начало другое, ну и все в таком духе. Короче говоря, я... — Драко отвернулся и сглотнул, словно подавившись тем, что хотел сказать.
— Всю правду, — напомнил Гарри.
Драко кивнул, на сей раз решительно.
— Хорошо. Ты должен понимать: тогда я ничего о тебе не знал. Только то, что какой-то сопляк вечно путает все карты Темному Лорду да еще постоянно выставляет меня идиотом в школе. Я считал, что ты наконец-то получишь по заслугам, и жаждал увидеть, как это произойдет.
Да уж, искренности хоть отбавляй, подумал Гарри и улыбнулся слегка: мол, теперь-то все иначе.
— А что заставило тебя изменить точку зрения?
— Это долго рассказывать, — сообщил Драко. — А тут, мягко говоря, не жарко. Надо что-нибудь с этим сделать.
Драко взмахнул палочкой и превратил свой плащ в толстое, мягкое покрывало, чтобы они могли сесть.
— Почему просто не призвать какое-нибудь одеяло из дома?
— Снейп заинтересуется, чем мы тут заняты, и придет следом, — пожал плечами Драко.
Гарри кивнул, хотя подумал, что без плаща Драко наверняка закоченеет. Конечно, ему следовало знать, что слизеринец все предусмотрел.
— Достань палочку, — велел Драко. — Обозначь границы области и примени погодные чары.
«Если смогу», — подумал Гарри, но тут же выругал себя за «пораженчество», как выразился бы Драко. Ведь накануне он призвал свою так называемую стихийную магию и прекрасно управлял ею, хотя, конечно, в его действиях было больше инстинкта, чем сознательных усилий. И все-таки, возможно, ему сейчас удастся направить часть этой силы через палочку...
Или нет. Гарри подавил вздох и попытался не слишком отчаиваться.
Драко поджал губы, не то сочувственно, не то нетерпеливо, и применил заклинание сам.
Гарри устроился на покрывале и сбросил собственный плащ, наслаждаясь теплым воздухом.
— Здорово, — одобрительно сказал он.
Драко бросил в ответ многозначительный взгляд: «А чего ты ждал? Я же волшебник...»
— Так значит, ты предвкушал, как меня будут пытать и убьют, — напомнил Гарри, не видя причин подслащивать пилюлю. — Что заставило тебя сменить точку зрения?
— Не что, а кто. Ты. — Драко тоже плюхнулся на покрывало и мрачно уставился куда-то сквозь мерцающую границу согревающих чар. — Я думал, что все будет так великолепно. Герой магического мира, т униженный и поверженный... Но в том-то все и дело: тебя не удалось ни унизить, ни повергнуть. У Темного Лорда просто не достало на то могущества. — Драко повернулся к Гарри и посмотрел ему прямо в глаза: — Ты вел себя храбро до идиотизма. Называл его Томом при всех. Ты ему не подчинился. Мерлин, у тебя хватило духу оскорблять его в лицо!
Гарри ненадолго задумался.
— Честно говоря, странно, что ты не фыркаешь и не обзываешь меня безмозглым гриффиндорцем. То есть я не понимаю, почему это тебя так впечатлило. Я-то думал, ты решишь, что это не храбрость, а идиотизм.
Драко вдруг прикрыл рукой глаза, наклонил голову и содрогнулся всем телом. Он что, плачет? Гарри не был уверен — до тех пор, пока Драко снова не заговорил.
— Потому, что мой отец был рядом с тобой, но это он стоял на коленях! — он со свистом резко втянул воздух. — Это было ужасно! Он ползал там на коленях, и называл этого говнюка «мой Лорд», и вел себя, словно какой-нибудь раб! А ты стоял и попросту отказывался унижаться. Вы оба рядом... я понимал, что именно вижу, Гарри. Нужно было быть слепым, чтобы не видеть! Слабость и сила... и сильным был ты, и я понял, что все это время был не на той стороне.
Он принялся тереть глаза другой рукой.
Гарри пожалел, что не может превратить что-нибудь в платок: Драко, кажется, даже не сознавал, что последний ему необходим. Не в силах помочь чем-нибудь еще, Гарри потянулся и похлопал его по колену.
Драко дернулся в сторону и поднял залитое слезами лицо. Затем, видимо, осознав, насколько потерял самообладание, он пробормотал заклинание, высушившее слезы. Глаза, правда, все равно так и остались красные и распухшие.
— Значит... ты не хотел больше сражаться на стороне отца, потому что начал его стыдиться? — предположил Гарри. Он не пытался уколоть — только понять.
—Нет! — запротестовал Драко, но тут же признал: — Может быть, отчасти. Но это не главное, Гарри. Честное слово! Я знаю, что ты считаешь меня тщеславным, но даже я не настолько мелочен.
Гарри сложил плащ и прикрыл колени, но вовсе не потому, что замерз. Просто у него начали ныть руки, и он решил, что возня с теплой, мягкой шерстью уймет боль.
— Ты куда более сложный человек, чем я думал раньше, — медленно произнес он. — Или, может быть, просто — чем раньше. Но теперь тебе не нужно оглядываться на Люциуса. Так что же главное? Что заставило тебя перейти на нашу сторону?
— У тебя даже магии не было! — воскликнул Драко, размахивая руками, словно никак не мог подобрать слова от волнения. — Ну, или ты не знал, как ей воспользоваться, неважно. У тебя не было ни малейшей надежды выбраться оттуда живым. Теперь-то я понимаю, ты рассчитывал, что Северусу удастся что-то предпринять, но тогда это казалось невероятным. Ты был беспомощен, но не отступал ни на шаг. И рядом с тобой мой отец попросту пресмыкался, только что сапоги этой твари не лизал, и за все свои старания получил Пыточное проклятье! Я глазам своим не верил, Гарри. Весь мир будто перевернулся. Меня всю жизнь учили, что превосходство на стороне чистокровных магов. Но тут нельзя было не заметить разницы, понимаешь? Превосходство было на твоей стороне, а не Люциуса Малфоя. На стороне сына магглорожденной волшебницы! И даже лишившись силы, точно сквиб, ты не потерял ни гордости, ни мужества! Все Упивающиеся выказывали только страх и готовность подчиняться. Я... честное слово, Гарри, я, по-моему, на какой-то миг даже сознание потерял. Потом словно очнулся, но ничего не изменилось. И я помню, как думал: «Блин! Я не могу принять Метку!» Не могу, после всего этого... дерьма! Как будто, когда я пришел туда, у меня была одна жизнь, а потом раз — и совсем другая!
— Сдвиг парадигмы, — пробормотал Гарри.
Драко не понадобилось разъяснять это выражение.
— Да, именно. Откровение. И отчасти из-за Северуса. Потому что... — Драко прикрыл глаза, словно от боли. — Я всегда им восхищался, Гарри, всегда. Я думал, что служить Темному Лорду правильно, раз такой сильный, смелый, умный человек, как Северус Снейп, сделал этот выбор. Но в Самайн я смотрел, как он опускается на колени, и думал, что меня стошнит. Как он себя вел там на поляне... я думал, что это не тот человек, которого я знаю.
— Тебе никогда не приходило в голову, что он, может быть, притворяется?
— Нет, никогда. Так что когда сработал порт-ключ и он вытащил тебя оттуда, у меня чуть сердце не разорвалось. Я-то было так в нем разочаровался! Я не понимал, как он может соглашаться на полное, бесповоротное рабство, на котором настаивает Темный Лорд. Я не понимал, как он не видит: ты — единственный сильный человек на этой поляне! А это все оказалось притворством, — Драко ссутулился и тяжело вздохнул.
— Так это же хорошо, — суховато заметил Гарри.
Драко кивнул, но без улыбки.
— Я знаю и не хотел бы, чтоб было иначе, поверь. Но одна вещь теперь меня мучает. — Он поднял взгляд; в его глазах клубились чувства, точно тучи в бурю. — Северус смотрел, как я иду по пути, который приведет меня к колоссальной ошибке, и не сделал ничего, чтобы меня остановить. Ровным счетом ничего.
Гарри сцепил пальцы, сгибая и разгибая, чтобы прогнать ноющую боль, и тоже вздохнул.
— Подумай сам. Что он мог сделать, не рискуя жизнью?
— И все-таки он рисковал жизнью, чтобы спасти тебя, — тихо заметил Драко: без упрека, но не без боли.
Гарри задумался.
— Да, но ему при этом не приходилось опасаться, что я его выдам, Драко. Он знал, что и я постараюсь защитить его. Не хочу тебя обидеть, но посмотри правде в глаза. Тебе тогда нельзя было доверять. Северус не мог рисковать и пытаться помочь тебе, когда ты бы кинулся к отцу с новостями: мол, наш зельевар совсем не нам верен.
— Я знаю, — признал Драко, но видно было, что он не утешился.
— Он о тебе заботится, — настойчиво произнес Гарри. — Он мне сам об этом говорил. «Я забочусь о вас обоих», — вот что он сказал.
Драко скривился.
— Не одинаково. Вовсе нет. Да, он заботится обо мне, это правда. Но любит он тебя.
Любит? Гарри невольно вздрогнул, а потом, поймав себя на этом, задумался, почему это слово его так встревожило. Не в силах — или не желая — додумать эту мысль до конца, он неожиданно для себя самого возразил:
— Он бы не предложил усыновить меня, если бы не охранные чары. Ты же знаешь!
— Охранные чары не имели к этому никакого отношения, вот что я знаю, — огрызнулся Драко. — Разве только дали ему возможность, которая иначе могла бы не представиться. И, пожалуй, заставили тебя преодолеть страх перед привязанностями. По-моему, ты до сих пор с некоторым... трудом признаешь Северуса своим отцом.
Все это настолько попало в яблочко, что Гарри чуть рот не разинул. Может быть, Драко и в самом деле вычитал кое-что полезное в той маггловской книжке. Ощущение, что его видят насквозь, Гарри совсем не понравилось, и он резко сменил тему:
— Мне всегда было интересно, как отреагировали Упивающиеся, когда мы со Снейпом вдруг исчезли.
По-прежнему чуть хмурясь, Драко рассказал:
— После того как ты выплеснул всю эту стихийную магию, начался просто хаос. Волдеморт шлепнулся на спину. Я помню, как он завопил... завизжал даже. Отец лежал рядом, почти без сознания, такой силы удар ему нанесла твоя магия... — он умолк, погрузившись в воспоминания.
— А ты что тогда делал, в первые минуты после того, как я исчез?
Драко сглотнул.
— Мне было стыдно за отца, понимаешь? Но я все равно хотел знать, цел ли он. Я пополз к нему, но, подобравшись ближе, вдруг увидел его руку. Он упал так, что рукав мантии задрался. И там была она, Метка... Она всегда мне казалась такой... восхитительной. Таким знаком, который носят с гордостью. Но тогда... я вдруг увидел, какая она на самом деле. Темная, уродливая, точно ожог. Клеймо, превращающее Малфоя в раба. Я больше не хотел такой судьбы, но знал, что у меня нет выбора. Вздумай я сказать «нет», отец пытал бы меня хуже, чем тебя, а если бы я и тогда упрямствовал, он бы убил меня без малейших колебаний!
Заметив, как Драко стиснул кулаки, Гарри мягко напомнил:
— Но теперь этому не бывать. Мы со Снейпом защитим тебя.
— Конечно, — отозвался Драко голосом хриплым не то от сомнения, не то от благодарности. — Короче, я наконец оторвал взгляд от Метки и вдруг увидел твою палочку, торчащую из его кармана. Если бы Темный Лорд приветствовал тебя в рядах своих слуг, и тогда бы я так не удивился! Отец еще раньше обмолвился о твоей палочке, но я был уверен, что он уже отдал ее. Не знаю, то ли он собирался преподнести ее Лорду одновременно с тобой, а ты вдруг всех отвлек своей дерзостью — подумать только, назвать его Томом в лицо! — то ли предполагал что-то с ней сделать во время какого-нибудь обряда, когда тебя уже сожгли бы... так или иначе, твоя палочка была у моего отца. Я вытащил ее как можно осторожнее, но отец почувствовал движение. Он попытался дотянуться до меня и з-з... и за.. задушить, но я шарахнулся прочь. Слава Мерлину, у него не хватило сил до меня дотянуться. Оглянувшись, я увидел, что он потерял сознание.
— А когда тебе пришло в голову, — сухо поинтересовался Гарри, — что с моей палочкой тебе куда вероятнее поверят?
Драко поджал губы.
— Едва я ее увидел. Но дело не только в этом. Я знал, что тебе нужна эта палочка, Гарри. Кроме того... — он вздохнул. — Когда я понял, что за тобой сила, а за Волдемортом слабость, я больше не сомневался, кто победит в этой войне. И хотел стать частью победы, а не связать себя на всю жизнь с рабством и поражением.
Гарри вытянул ноги и отложил плащ в сторону. Руки все еще ныли, но он старался не обращать на них внимания, сосредоточившись только на том, чтобы до конца понять Драко.
— Вот это меня и беспокоит, — признал он. — У тебя просто бзик насчет того, чтобы выйти победителем. Если ты со мной только потому, что веришь в мою победу, что помешает тебе переметнуться назад к Волдеморту, едва он станет брать верх?
— Он отвратителен!
Гарри, однако, не собирался оставлять эту тему.
— Да, но это мало что доказывает. Я тебе раньше тоже не очень-то нравился. Но теперь ты со мной.
Драко подпер подбородок кулаком, обдумывая услышанное.
— На этот раз, Гарри, моя верность не зависит от того, кто мне нравится, а кого я ненавижу. Я основываю свое решение на том, что истинно. Темный Лорд делает своих последователей слабыми, вот и все. Я бы понял это раньше, если бы мне позволили прийти на их сборище. А ты... ты гриффиндорец, — Драко закашлялся, пытаясь подавить смешок. — У тебя столько гордости и силы, что тебе не нужно вытягивать ее у других, точно пиявке. Я точно знаю, что мне лучше на твоей стороне, Гарри. И это никогда не переменится.
В памяти Гарри забрезжило воспоминание — то, что Снейп как-то рассказал о Драко... «Драко бросился прямиком в слизеринские подземелья и, врываясь в одну комнату за другой, начал возглашать во всеуслышание, что Волдеморт слаб и требует слабости от своих слуг и последователей!»
Гарри вдруг захотелось побыстрее разобраться с этой историей до конца.
— И что было потом, когда ты добыл для меня мою палочку?
— Я... ну, я попытался аппарировать на дорогу на окраине Хогсмида, — пробормотал Драко, скрипнув зубами, и его бледные щеки захлестнула краска.
— Попытался? — переспросил Гарри.
— Слушай, я был еще слаб после удара магии и никак не мог сосредоточиться, — торопливо принялся оправдываться Драко. — Я вообще-то умею аппарировать, понимаешь? Но в ту ночь... я... ну, расщепился. Потерял руку. К счастью, не ту, в которой была твоя палочка, но все равно... — его слегка передернуло. — Не рекомендую повторять этот опыт. Неважно, в общем, я добрался до Хогвартса пешком и сдался на милость директора. Конечно же, мне пришлось полночи проторчать у него под дверью, и, конечно же, он явился в компании авроров.
— Они пытались разорвать антиаппарационные чары Волдеморта, чтобы вытащить меня оттуда.
— Да, но мне-то они ничего не сказали, — пожаловался Драко. — Конечно, я не могу их упрекнуть, учитывая, кто я такой и сколько лет я вроде как щеголял тем, насколько я не выношу Гарри Поттера...
— Вроде как щеголял? — передразнил Гарри.
— Ладно, ладно, щеголял до тошноты, — поправился Драко, махнув рукой — мол, это все в прошлом. — Неважно, суть в том, что я был перепуган насмерть. Когда я в последний раз тебя видел, ты истекал кровью чуть не из тысячи ран и был слеп, и это не считая наверняка обожженных ног. Я только хотел удостовериться, что ты живой, но Дамблдор не сказал мне ни слова. Он взял твою палочку, а потом смотрел, как авроры меня допрашивают. Они с меня три шкуры содрали, несколько часов прошло — и все это время я сидел там без руки! Пару раз он оставлял меня наедине с ними, и они... крутовато со мной обошлись...
— Насколько крутовато?
Драко горько поморщился.
— Скажем так: если Северус недолюбливает авроров, у него на то есть веские причины. Кое-кто из них не очень-то тянет на сияющий идеал защитника Света, особенно когда допрашивает предполагаемого Упивающегося. — Заметив выражение лица Гарри, он покачал головой: — Не пугайся. Они отвязались, когда вернулся директор, и к тому же это все полная ерунда по сравнению с тем, что Темный Лорд сделал с тобой. Даже с магической поркой, которую устраивал отец, и то не сравнить.
С магической поркой?.. Гарри не понравилось, как это прозвучало, но он решил, что спросит у Снейпа позже.
— Тебя не арестовали?
— Я не сделал ничего такого, за что меня могли бы арестовать, хотя эти авроры, похоже, считали, что присутствия на сборище Упивающихся уже достаточно, — Драко поморщился. — Дамблдор несколько раз напоминал, что я вернул твою палочку и что это свидетельство в мою пользу, хотя я точно знаю: тогда он еще сомневался. Так или иначе, около полудня на следующий день Дамблдор велел им или предъявить обвинение, или уйти, и они ушли.
От одного воспоминания об аврорах Драко скривился так, будто только что жевал лимон.
Гарри не мог удержаться и задал вопрос, который немедленно пришел в голову:
— Как же ты всего несколько дней спустя говорил, что хочешь стать аврором?
Драко пожал плечами.
— Это для меня наилучший выбор, разве нет? Упивающиеся и так хотят меня убить. Я бы предпочел сам за ними охотиться, чем делать что-нибудь попроще и постоянно гадать, когда на меня нападут. Или на тебя, или на Северуса.
Это звучало логично.
— Так значит, авроры ушли, и?..
— И Дамблдор сказал, что Хогвартс предоставит мне убежище от отца, но только если я соглашусь делать все, чего он ни попросит. Мне велели ждать в маленькой комнатке под директорским кабинетом. Мол, нос наружу высунешь — и пеняй на себя. Я дословно цитирую, кстати. Но руку он мне вернул, почти сразу после того как я согласился на это добровольное заключение, так что все было не так плохо. Пришла мадам Помфри и приладила ее на место. А потом мне оставалось только сидеть там и гадать, жив ты или нет. Дамблдор все равно не хотел мне и слова сказать!
Взмахом палочки Драко сотворил стакан воды, а потом опорожнил его, не переводя дыхания.
— Несколько дней спустя ко мне пришли Северус с директором и заявили, что мне позволят остаться в Хогвартсе, если я соглашусь подтвердить свою искренность и выпью сыворотку правды. Теоретически это незаконно, но... — он пожал плечами: дескать, Снейп всегда мог ее изготовить и употребить как вздумается. — Когда я ответил на все их вопросы, Северус сказал мне, что ты жив, но пока что еще слеп. Потом отдал мне твою палочку и заявил, что я должен вернуть ее тебе сам. Я пришел в ужас.
Гарри недоуменно нахмурился.
— Ты боялся видеть меня в таком виде?
— Да нет. Дело в палочке, Гарри. Это же, считай, доказательство, что в Самайн я был на той поляне! — воскликнул Драко. — С тем же успехом я мог взять и заявить: «Знаешь, Поттер, я только что чуть не принял Темную Метку». — Он резко выдохнул, раздувая ноздри. — Мне до сих пор не верится, что ты не сообразил сам. Откуда, по-твоему, я взял твою палочку?
— Наверное, я просто подумал, что ты вернулся домой на выходные и стащил ее из отцовского кабинета, — пробормотал Гарри. — Ну, или что это он приходил к тебе в замок. Я же не знал, что она была у него в Самайн.
Драко кивнул; его глаза напоминали грозовые облака.
— И еще про Самайн, Гарри. Меня просто тошнит от того, что я ничем не мог тебе помочь.
— Даже Снейп не мог мне помочь, пока порт-ключ не сработал, — заверил Гарри. — Но я должен сказать... знаешь, то, что ты пришел туда и собирался насладиться тем, как меня пытают... не очень-то это тебя красит.
— Но я не наслаждался, — возразил Драко, как будто это все меняло. — И я бы не собирался, если бы знал, как это будет кошмарно и отвратительно.
— Я понял, — ровным тоном ответил Гарри.
— Чувствую, ты мне этого не простишь, — вздохнул Драко. — Не того, что я там был, а того, что я пошел туда с таким садистским настроением.
— Не думаю, что это правильно назвать «не прощу», — Гарри поджал губы. — Мне это не нравится, и странно ждать чего-то другого, но я стараюсь отнестись к этому как взрослый человек и больше ценить то, что произошло потом.
Прикрыв глаза, Гарри изо всех сил постарался именно это и сделать. Что оказалось труднее, чем он думал. Даже после зелья Правдивых Снов воспоминания о Самайне имели над ним сильную власть... и всего два месяца назад Драко желал ему подобных мучений. Как можно такое забыть и оставить в прошлом?
«Но Драко рискнул собой, чтобы украсть твою палочку, — напомнила ему совесть. — И с тех пор из всех сил пытается помочь тебе и защитить. Это он разобрался с взаимообратной магией, чтобы Дадли мог приехать в Хогвартс и помочь с охранными чарами. Это Драко занимался с тобой по всем предметам и целыми часами пытался заставить твою магию вернуться, а в свободное время часами писал письма слизеринцам, чтобы помочь тебе. Это он спас тебя от Дарсуэйта, который пытался доставить тебя Люциусу. И как будто всего этого мало, Драко вопреки собственной ревности, вопреки ощущению, что его отвергают, помогал с усыновлением. Он ведь мог бы сказать Тислторн что-нибудь, после чего она не пожелала бы подписать разрешение, однако делал то, что было нужно тебе, даже когда ему самому от этого было плохо...»
— Гарри? — позвал Драко.
Гарри чуть наклонил голову набок и открыл глаза, чтобы посмотреть на него. Это было очень странное ощущение. Они столько лет были врагами. А теперь... пожалуй, стали не совсем друзьями, но учились в одном Доме, как заметил Снейп. И, что бы там ни случилось в прошлом, Драко доказал, что достоин доверия.
— Я понимаю про Самайн, — наконец ответил Гарри. — В пятнадцать лет все люди идиоты.
— Мне шестнадцать, как и тебе, — возмутился Драко.
— Это просто присказка такая. Просто... ты вел себя отвратно и должен был бы понимать, что делаешь, но так получилось, что тебе надо было сначала повзрослеть, чтобы понять.
Драко кивнул, но в его взгляде мелькнула неуверенность, а когда Гарри попытался пристальнее вглядеться ему в лицо, попросту отвернулся.
— В чем дело? — поинтересовался Гарри. — Перестань. Мы уже почти все выяснили, что теперь-то темнить? Драко!
— Просто ерунда, — пробормотал тот, глядя в сторону, но его щеки вспыхнули от смущения. — Нет, еще хуже: это полная глупость.
— Мне все равно, — уперся Гарри. — Мы столько всего обсудили. Что может быть еще хуже?
— Не хуже. Просто это... личное.
— Что такое? — не унимался Гарри. Драко сжал губы и чуть мотнул головой. Твердо решив не отступать, Гарри высказал самое дикое предположение, которое только могло прийти ему в голову: — Ты тайно влюблен в Гермиону?
Мгновение Драко выглядел так, словно язык проглотил.
— Мерлин упаси, — протянул он наконец, и в его взгляде вновь возникла аристократическая усмешка. — У меня все-таки есть зачатки вкуса.
Гарри сощурился. Может, он не зря упомянул Гермиону: помешательство на чистоте крови — еще один вопрос, который стоило обсудить.
— Драко, магглорожденные нормальные люди. Как можно утверждать, что ты на моей стороне, и верить в снобистскую пропаганду Волдеморта? Моя мама была магглорожденная!
— Да, да, и твои лучшие друзья тоже магглорожденные. По крайней мере некоторые, — Драко приумолк, явно задумавшись. — Слушай, не могу сказать, что во всем разобрался как следует, но я был бы полным дураком, если бы сам не додумался: если я буду поддерживать тебя, то не смогу и дальше верить, что все решает кровь. Ты наша основная сила, а ведь ты всего лишь полукровка!
— Меня беспокоит, что ты вообще обращаешь внимание на такие вещи, — огрызнулся Гарри.
Драко расправил плечи.
— Я не могу перестать делить волшебников на категории. Я привык к этому в детстве, так же как ты привык закусывать губу, когда нервничаешь.
— Это не одно и то же, — сухо отозвался Гарри.
— Да, — согласился Драко. — Но ответь мне на один вопрос: я хоть раз сказал что-нибудь дурное о магглорожденных с тех пор, как вернул тебе палочку?
— А то нет! Ты обозвал Гермиону коровой!
— Да не за происхождение же! А за то, что она вела себя как глупая корова и блеяла не переставая, как она лучше всех все знает!
— Это овцы блеют, а не коровы.
— Ну извини, я не фермер! — заорал Драко.
Эта неожиданная острота вдруг разрядила напряжение. Губы Гарри невольно сложились в ухмылку; он заулыбался еще шире, когда тоже Драко одолел нервный смех.
— Так что ты еще мне не сказал? — напомнил Гарри мгновением позже. — Что бы это ни было, все в порядке. Честное слово.
— Я же сказал, что это глупо, — пробормотал Драко. — Но я никак не могу перестать об этом думать, и отчасти из-за этого я так боялся, что ты сам догадаешься про Самайн. Конечно, я не знал, что Северус вытащит правду на свет с помощью своего дурацкого зелья, а то бы я...
— Да скажи уже!
Драко неожиданно весь залился краской.
— Ну... просто, поскольку я был там в Самайн, я... ну... — он договорил шепотом: — я видел тебя голым.
— И что?
— И я думал, что ты будешь смущаться. Чтоб ты знал, я старался не смотреть, понимаешь? Я точно не хотел смотреть на... на это. Не обижайся.
— Я и не обижаюсь, — пробормотал Гарри, зажимая ладонью рот в тщетной попытке сдержать смех. В конце концов ему пришлось прикусить палец, чтобы взять себя в руки. Это было больно: руки все еще ныли после применения не-такой-уж-стихийной магии.
— Что за глупости, Драко. К тому моменту, когда Упивающиеся содрали с меня одежду, я был весь утыкан иголками тут и там. Меня беспокоили гораздо более серьезные вещи!
К чести Драко, он даже не усмехнулся.
— Угу, — согласился он. — Я, наверное, и так знал, но... знаешь, иногда люди странно реагируют на такие вещи. Учитывая, что тебя воспитывали магглы, я правда не знал, как ты к этому отнесешься. Как ты думаешь... — Он вдохнул поглубже: — Ты не возненавидишь меня снова? Теперь, когда знаешь про Самайн?
— О чем, по-твоему, я тебе тут талдычу? — не выдержал Гарри. — Конечно нет. И я бы начал доверять тебе куда раньше, если бы ты раньше мне рассказал. Потому что я все ломал голову, как ты мог так измениться, и думал, ты притворяешься, потому что ничто из сказанного тобой не объясняло эту перемену.
Драко поморщился.
— Северус говорил мне, что в этом все дело. Больше того, он сказал, я цитирую: «Я теперь знаю Гарри Поттера довольно хорошо и уверяю тебя, Драко, он не настолько злопамятен и мелочен, чтобы отвергнуть тебя за былые просчеты и ошибки, которые ты с тех пор исправил».
Гарри не мог не улыбнуться. Приятно было, что Снейп так в него верил. И Гарри был рад, что на сей раз не разочаровал зельевара.
Драко в ответ тоже слегка улыбнулся.
— Короче говоря, он все убеждал меня сказать тебе правду. Но я не мог. Я был так уверен, что все испорчу. Наверное... он знает тебя куда лучше, чем я.
— Ты должен перед ним извиниться, — строго заметил Гарри. — Лично я думаю, что, учитывая, как ты вел себя вчера вечером, ты мог бы приготовить нам всем немного этого... gigot d'agneau à la provisoire.
— À la provençale, — сухо поправил Драко. — А то получается, что ты хочешь ножку ягненка как бы временно. Даже представить не могу, на что это было бы похоже.
— Не все учили французский с колыбели.
— Это очевидно. И, между прочим, не все учились готовить в принципе. Кажется, я уже говорил, что волшебникам есть чем заняться и помимо этого?
— Здесь? Да нет, особо нечем, — возразил Гарри. — Почему Снейп должен делать всю работу? По-моему, мы с тобой должны приготовить рождественский ужин. Это было бы здорово, разве нет?
Взгляд Драко однозначно говорил, что нет, «здорово» — это вовсе не то слово, которое подходит к этой ситуации.
— Рождество выйдет куда приятнее, если еда будет съедобной, — буркнул он.
— О вы, маловерные, — пробормотал Гарри. Увидев отразившееся на лице Драко недоумение, он прибавил: — Маггловская присказка. Я... честно говоря, я не уверен, что об этом стоит упоминать, но все-таки скажу. Я хочу, чтобы ты извинился и перед Гермионой тоже. За то, что обозвал ее коровой.
— Конечно. Я просто скажу, что надо было сказать «овца».
Гарри сердито зыркнул.
— Нет.
— Я извинюсь в ту же минуту, когда она признает, что была неправа, — предложил Драко. Однако делать этого ему явно не хотелось, так как спустя секунду он уточнил: — А поскольку мы знаем, что Грейнджер никогда в жизни даже не подумает, что может быть неправа... — И он одарил Гарри самодовольной улыбкой.
— Она и правда неправа, — согласился Гарри. — Снейп, кажется, очень даже умеет быть отцом.
— Тогда почему ты до сих пор говоришь ему «вы» и «сэр»?
— Не знаю, — признался Гарри. — Может, потому... ну, мой настоящий отец погиб, когда я и говорить не умел, так что я его точно никак не звал. А поскольку дядя Вернон даже и близко не был мне папой... у меня опыта нету, что ли. Что я ни придумаю, все выходит неуклюже.
К тому моменту, когда Гарри договорил, Драко недовольно хмурился.
— Не вздумай сболтнуть при Северусе, что он не твой настоящий отец.
— Ты прекрасно знаешь, что я имел в виду кровное родство, а не по-настоящему «настоящий»!
— Что я прекрасно знаю, так это то, что Северус чересчур слизеринец, чтобы демонстрировать свои чувства всякий раз, когда ты их задеваешь!
Гарри вздохнул, скрестил ноги и ссутулился. Наверное, так и есть, хотя эта мысль никогда не приходила ему в голову. Теперь же он задумался — сколько же раз он умудрился нечаянно обидеть Снейпа?
— Я постараюсь больше этого не делать, — пообещал он, глядя на Драко сквозь встрепанную челку. — Я знаю, что ты к нему привязан. Я... я тоже, знаешь ли.
— Гарри, это Северусу надо говорить, а не мне.
— Угу, — выдавил Гарри, и это единственное слово чуть не застряло у него в горле. — По-моему, он и так знает, даже если я не говорю.
— Полагаешь, слизеринцы все понимают и без слов? — скривился Драко.
— Ну, ты же неплохо справляешься.
— Touché. — Драко встал и на этот раз сам предложил руку Гарри. Спустя еще мгновение он вернул покрывалу первоначальный вид. Прежде чем развеять погодные чары, он надел плащ и завернулся в него поплотнее. — Кстати, я должен сказать тебе еще одну вещь. Про твой шрам. Он вовсе не отвратителен и не безобразен.
Гарри неловко поправил челку, чтобы скрыть упомянутый шрам.
— Я знаю, как он выглядит.
— Гарри, я это сказал только потому, что... ну, я тебе немножко завидовал.
Гарри нахмурился.
— Я думал, ты не хочешь, чтобы Волдеморт тебя отметил.
— Не хочу. Я не поэтому завидовал. Уж скорее потому, что на тебя столько обращали внимания, и постоянно делали для тебя исключения, и... в общем, мне казалось, что у тебя идеальная жизнь. Я просто хотел тебя задеть.
(окончание главы в комментариях)
@темы:
Перевод,
Год, какого еще не бывало,
Мои тексты
-
-
02.02.2012 в 17:30-
-
02.02.2012 в 17:38мне очень нравится канонический Геллерт в 7 книге )
-
-
02.02.2012 в 17:42с тараканамии настоящий.А вообще, если учесть, что его крайне мало, и вообще хотелось бы побольше... Но страшно!
-
-
02.02.2012 в 17:55я в диком восторге от того, как он общается с Томми в своей тюрьме. От всего этого диалога.
-
-
02.02.2012 в 18:22-
-
02.02.2012 в 18:48он там вовсе не побежденный, по-моему. Наоборот.
Я вообще подозреваю, что он Альбусу уступил.
-
-
02.02.2012 в 18:56И причины могут быть разными, да и повод мог найтись.