Высокие отношения 9. Высокие отношения
На заказ bornstrange: очень хочется что-нибудь о дружбе Гарри и Люциуса, как блондин учит молодежь жизни и уму-разуму
— Как тут они дерутся?
— Очень хорошо. Каждый из них вот уже около
восьмидесяти семи раз был сбит с ног!
Льюис Кэрролл
— Очень хорошо. Каждый из них вот уже около
восьмидесяти семи раз был сбит с ног!
Льюис Кэрролл
Темное осеннее небо стекало на лужайку перед Малфой-мэнором мелкой холодной моросью. Холодный ветер гнул полуголые ветви, упрямо пытаясь содрать те листья, которые еще кое-как держались. Словом, ноябрь как ноябрь.
— Смотри-ка, Джим, они наконец до оранжереи добрались, — заметил Гарри, торопливо шагая по дорожке, ведущей от ворот к парадному входу. Справа, почти у самого угла западного крыла, в стене оранжереи зияла огромная трещина — от крыши до фундамента. Поскольку крыло было нежилое, его ремонтом озаботились в последнюю очередь.
Джим, сидевший у него на плече, согласно пискнул.
— Интересно, сколько им понадобится времени, чтобы все заделать? — вслух размышлял Гарри, глядя, как его крестный и Снейп схватились за палочки и от починки трещины перешли к дуэли.
Джим издал недоуменную трель. Чем дальше, тем больше он производил разнообразных звуков и вообще демонстрировал недюжинный для создания его размеров интеллект, о чем Гарри предпочитал помалкивать. На его питомца и так слишком часто косились.
Взглянув еще раз в сторону дома, Гарри остановился: Сириус и Снейп развоевались не на шутку. Разноцветные вспышки боевых заклятий так и сверкали: в темноте под дождем это было очень красиво.
— Чего доброго, так они еще дыр наделают, — задумчиво произнес Гарри и решил, что сейчас приближаться к крыльцу слишком опасно. Оглядевшись по сторонам, он увидел, что в беседке неподалеку расположился Люциус: в шезлонге, под черно-зеленым пледом и с пузатым бокалом в руке — кажется, с коньяком. Беседку освещали золотые и серебряные магические огни.
— Добрый вечер, — поздоровался Гарри, подходя ближе.
— И вам добрый вечер, — отозвался Люциус. — Садитесь, — он кивнул в сторону второго шезлонга. — Они еще не скоро остановятся.
— А вас это не смущает? — удивился Гарри. — По-моему, они так раньше что-нибудь еще разрушат, чем оранжерею починят.
— Одной дырой больше, одной меньше, — пожал плечами Люциус. — Кроме того, они довольно аккуратны. Как ни странно. Коньяку?
— Да нет, спасибо.
Гарри тоже уселся в шезлонг и завернулся в плед. Беседку согревали чары, но сидеть под пледом было гораздо уютнее. Джим шустро спустился с плеча, устроился у него на коленях и задремал.
Люциус слегка поморщился, но ничего не сказал.
Гарри вздохнул и посмотрел на дуэлянтов. Судя по доносившимся возгласам, они еще и яростно ругались.
— Не понимаю, — покачал головой Гарри.
Люциус покосился на своего гостя.
— Чего именно вы не понимаете?
Поттер мотнул головой в сторону дерущихся.
— Их. Если они так друг друга не выносят, почему они просто не разойдутся? Подальше друг от друга, я имею в виду. Я думал, может, они там на Мадагаскаре помирятся окончательно, но... — у него сделалось беспомощное выражение, — они ежедневно скандалят. Сириус профессору Снейпу просто проходу не дает!
— Ваш крестный и в школе Северусу проходу не давал, — усмехнулся Люциус. — Так что можно считать, все в полном порядке.
— Но им почти сорок лет! Сколько же можно!
Люциус уставился на собеседника.
— А что, по-вашему, в сорок лет жизнь кончается?
Тот слегка смутился.
— Нет, но... в таком возрасте... как-то недостойно...
Люциус от души расхохотался.
— Лет через двадцать, когда вы сделаетесь респектабельным министерским чиновником с тремя детьми, а ваша жена начнет хвастать перед соседями пышным огородом, мы с вами обсудим, что в каком возрасте достойно, а что нет.
Описанная картина заставила Поттера содрогнуться.
— Вот всегда вы так. Берете какую-нибудь случайно сказанную ерунду и превращаете во что-то совершенно чудовищное.
— Так попробуйте не говорить ерунды, даже случайно, — Люциус усмехнулся и покрутил в руке бокал, глядя на игру золотых отблесков в коньяке. — Что касается вашего вопроса... полагаю, им попросту интересно в обществе друг друга.
— Но у них нет ничего общего! — запротестовал Поттер. — Если не считать идеи, что Джима надо было сразу утопить. — Он заботливо почесал бывшего Темного Лорда за ухом, отчего Люциус с трудом сдержал дрожь отвращения. — Они из-за этого и ссорятся, что никогда ни в чем не согласны!
— Вы думаете? — лениво спросил Люциус, переводя взгляд на парочку у дома. Те перестали драться и теперь препирались у трещины, яростно жестикулируя и чертя в воздухе какие-то схемы светящимися линиями.
— А разве нет?
— По-моему, Гарри, им просто нравится процесс. Кстати, вы неправы насчет того, сколько у них общего. Они оба... неординарные люди.
— Чокнутые, вы хотели сказать?
Люциус фыркнул.
— Я непременно передам им ваше мнение. Я даже не знаю, кому первому: Северусу или вашему крестному.
Поттер поперхнулся.
— Эй, я пошутил!
— Я тоже. Итак, как я говорил, они оба неординарные люди. Явно не склонные к размеренной жизни. Оба заядлые холостяки. И — да простит мне мой друг то, чего он не слышит! — оба любители совать нос не в свое дело. Короче говоря, они до гробовой доски будут разнообразить жизнь себе и окружающим самыми дикими способами. Поверьте моему опыту: тот факт, что хотя бы часть времени они замыкаются друг на друге, можно только приветствовать.
Поттер задумался, переваривая эту информацию.
— Ну... не знаю, — наконец сказал он неуверенно. — Как-то это... все равно странно. Взять вот профессора Дамблдора. Он очень неординарный человек и точно не склонен к размеренной жизни. Наверное, заядлый холостяк, раз столько лет не женился. И такого любителя совать нос не в свое дело еще поискать. Но он же не...
— Не что?.. — поинтересовался Люциус, посмеиваясь про себя.
— Он же не дерется на дуэли из-за всяких пустяков! И не выясняет отношений у вас на лужайке! Под дождем! В ноябре месяце!
Люциус вздохнул.
— Вы даже не представляете, Гарри, как мало вы еще знаете о профессоре Дамблдоре.