Глава 27. Семейные узы Глава 27. Семейные узы
В самом деле, двадцать шестого декабря сразу после завтрака Луций попросил мальчиков зайти к нему в кабинет. При этом он бросил Нарциссе вопросительный взгляд, но та покачала головой, и он кивнул в ответ. Север пробормотал что-то про какой-то эксперимент и исчез.
К этому времени Гарри уже прямо-таки сгорал от любопытства. Ясно было: происходит что-то важное. И может быть, это что-то даже имеет отношение к странному поведению родителей и крестного утром после Йольской ночи...
Они втроем поднялись на второй этаж; Луций затворил за ними дверь кабинета и жестом предложил мальчикам устроиться на диване. Сам он садиться не стал, только остановился посреди комнаты и на мгновение задумался, словно подбирал слова.
— То, о чем я хочу вам сказать, прежде всего касается Гарри.
Гарри немедленно напрягся: тон у отца был такой, словно речь пойдет о каких-то неприятностях. Что такое могло случиться? Какие-то проблемы с Министерством? С Авроратом? Или с Дамблдором? Со времен злополучного министерского бала и последовавшего полгода спустя разговора он прекрасно понимал, что многие люди по-прежнему считают его приемного отца слугой Волдеморта или, в лучшем случае, относятся к нему с подозрением.
— Впрочем, — продолжал Луций, — я не вполне точен: это в более или менее равной степени касается нас всех. Однако, думаю, не ошибусь, если предположу, что Гарри может быть недоволен несколько больше, чем мама, Драко или я.
— Что-то случилось? — обеспокоенно спросил Драко.
— Ничего страшного, — отозвался Луций и зачем-то взял со стола пару тонких шелковых перчаток. Натянув их, он дал мальчикам по паре таких же, только поменьше. — Наденьте.
Гарри недоумевал все больше и больше. Луций между тем открыл тайник за гобеленом и извлек оттуда два тома семейных хроник — на сей раз не копии, а оригиналы. Повернувшись к мальчикам, он протянул им книги:
— Посмотрите, только осторожно.
Гарри и Драко переглянулись.
— У нас же есть свои копии, зачем?.. — вслух удивился Гарри.
— Посмотрите, — повторил Луций.
Опустив взгляд на том, который держал в руках, Гарри чуть не ахнул вслух: его книга стала вдвое толще. Потрясенный внезапной догадкой, он, несмотря на нетерпение, очень бережно открыл второй форзац и уставился на него. То, что он там увидел, не вполне соответствовало его ожиданиям. Сосредоточенно нахмурившись, он принялся изучать новое древо, изумляясь все больше и больше.
— По-моему, это просто здорово, — заявил он, покосившись на Драко, на лице которого радость мешалась с потрясением. Потом повернулся к отцу: — Это как-то связано с тем, что ты, мама и дядя Север делали в ночь на воскресенье?
Луций кивнул.
— Да. Однако я предпочел бы пока не обсуждать с вами подробности. Скажу только, что это вопрос безопасности и что это требуется для очень серьезной магии. Поэтому я настоятельно требую, чтобы об изменениях не узнала ни одна живая душа. Ни слова вашим друзьям. Даже вашему дяде Жерару не известно ничего конкретного, не говоря уже об остальных.
— А Министерству? — поинтересовался Драко.
— К счастью, это закрытая информация. Конечно, рано или поздно что-нибудь наверняка всплывет, но пока в курсе дела только очень ограниченный круг лиц. И я бы предпочел, чтобы он оставался ограниченным как можно дольше.
— Ага, — задумчиво сказал Гарри. — Я только не понял, чем я должен быть недоволен. Уж скорее... — он вопросительно посмотрел на Луция.
— Действительно, не могу сказать, что я в особенном восторге от... некоторых аспектов, — отозвался тот. — Но сегодняшний день, опасаюсь, может оказаться неприятнее для тебя, чем для нас.
— Да, ты же обещал какой-то суперважный визит, — спохватился Драко.
— Видите ли, — Луций приумолк, словно опять пытался подобрать более подходящие выражения, — вообще-то подобная магия — вещь крайне сложная. Никогда не знаешь, что может поколебать ее равновесие. Однако есть ситуации достаточно очевидные. Как бы вы определили, чем семья отличается от просто кровного родства?
— Ну, — Гарри наморщил лоб, соображая, — мы друг другу доверяем, у нас общие цели, общие взгляды... — он растерянно замолчал, потому что все, что ему приходило в голову, в обсуждаемой ситуации казалось совершенно нелепым.
— Совершенно верно, — согласился Луций с легкой улыбкой, и по его тону было понятно, что ответом он доволен. — Но я имел в виду нечто более конкретное и простое.
— Мы друг другу помогаем? — предположил Драко, переглянувшись с Гарри. — Проводим много времени вместе?..
— Именно.
Гарри вздрогнул.
— Я не хочу проводить много времени с тетей Петунией! — в ужасе воскликнул он. — Папа!
— Много и не придется, — ответил тот. — И уж тем более я не оставлю тебя с ней одного. Не волнуйся. Но нам придется соблюдать некоторые формальные требования, и, опасаюсь, регулярные посещения по праздникам входят в их число. Надеюсь, четыре-пять раз в год не окажутся для нас непосильными.
Гарри слегка успокоился, хотя теперь он понимал, почему отец предполагал, что он может быть недоволен.
— Я понял, — вдруг вставил Драко. — Это из-за Рождества, да?
— Да, — подтвердил Луций. — Это семейный праздник, и традиции необходимо соблюдать. Поэтому сегодня нам придется нанести визит Петунии и ее сыну, обменяться подарками и все такое прочее.
— Ой, а дядя Вернон? — вдруг вспомнил Гарри.
— К моему глубокому удовлетворению, — Луций злорадно усмехнулся, — после нашей предыдущей встречи он решил оставить твою тетку. Так что не беспокойся, мы его больше не увидим.
— Угу, — буркнул Гарри. — Тети Петунии и Дадли больше чем достаточно.
— Придется потерпеть, — отозвался отец. — Хотя, надеюсь, после принятых мною мер твоя тетка будет мне по меньшей мере благодарна, а ее отпрыск, надеюсь, рано или поздно начнет напоминать человеческое существо.
— А что ты с ними сделал? — Гарри невольно заинтересовался.
— То, что обязан делать глава рода, — пожал плечами Луций. — Я обеспечил им комфортное существование — в разумных пределах, конечно, — и, не без помощи Жерара, подыскал твоему кузену приличное учебное заведение. Правда, его туда переведут грядущей осенью, а до тех пор ему придется удовлетвориться интернатом Святого Бенедикта, где его, надеюсь, научат вести себя как следует. Еще вопросы?
— То есть мы пойдем к ним в гости, — подытожил Драко, — чтобы вся эта таинственная магия, про которую ты ничего не хочешь нам рассказывать, сработала. И все?
— И все.
— Тогда это нестрашно. Если этот твой кузен окажется вроде Нотта, Гарри, мы его просто поколотим, — заявил Драко как ни в чем не бывало. — А потом папа превратит его в свинью.
— Боюсь, это будет не слишком по-семейному, — фыркнул Луций. — Гарри?
— Надо значит надо, — отозвался тот. — Пять раз в год можно потерпеть.
В гости они отправились к обеду.
Гарри сначала подумал, что придется переодеваться во что-то маггловское, но Луций поморщился и сказал, что «всему есть предел», и в результате они обошлись не очень парадными мантиями и отводящими глаза чарами.
— Петуния и ее поверенный в курсе дела, — пояснила Нарцисса, — а больше нас никто не увидит.
— Поверенный? — переспросил Гарри.
— Я решил, что стоит совместить неприятное с полезным, — отозвался Луций. — Нам все равно предстоит обсудить с Петунией некоторые финансовые вопросы, равно как и успехи ее сына. Я хочу быть уверен, что он к лету будет готов к учебе в приличной школе. Не хотелось бы позориться перед знакомыми Жерара. Мы не только обменяемся поздравлениями и пообедаем, но и поговорим о делах, что избавит меня от досадной необходимости встречаться с твоей теткой второй раз за месяц.
— Ясно.
Они аппарировали в тихий безлюдный уголок какого-то парка и двинулись вслед за Луцием сперва по тропинке, а затем по более широкой дорожке вдоль вечнозеленой изгороди. Что бы ни говорил отец о «разумных пределах», даже Гарри, который очень смутно помнил условности маггловского мира, понимал, что они находятся если не в фешенебельном, то в весьма комфортабельном предместье. Видневшиеся через улицу за изгородью дома выглядели богатыми, окружавшие их сады — большими и пышными. Во всяком случае, куда богаче и пышнее, чем дом номер четыре по Тисовой улице.
Миновав два таких дома, Луций привел их к калитке третьего, преспокойно открыл ее и двинулся по дорожке к дому. Драко с большим любопытством глазел по сторонам.
— Не волнуйся, Гарри, — вполголоса сказала Нарцисса ему почти в самое ухо. — Если кто-нибудь из них позволит себе лишнее, я превращу их всех в свиней, и никакие семейные узы меня не остановят.
Гарри фыркнул, и настроение у него приподнялось.
Тем временем они дошли до крыльца. Петуния встречала гостей на ступеньках и заметно нервничала. С их последней встречи минуло три с половиной года; за это время она похудела и немного постарела. Наверное, жизнь у нее была нелегкой, и история с фальшивыми деньгами вряд ли прибавила ей благополучия. Гарри испытывал очень смешанные чувства. С одной стороны, он прекрасно помнил ее вредный характер, тычки и издевки, с другой — теперь он видел в ней просто чужую женщину, самую обычную и скорее несчастную, чем счастливую. К тому же он помнил и отцовские объяснения: тетка ему наверняка завидовала, потому что была магглой. А значит, ее стоило скорее жалеть, чем опасаться.
— С Рождеством, — поприветствовала их Петуния, скованно пожимая руку сперва Луцию, потом Нарциссе. Драко она кивнула, а затем наконец повернулась к Гарри: — Здравствуй, — голос ее чуть слышно дрогнул.
И Гарри совсем успокоился.
— Здравствуйте, тетя Петуния, — он вежливо улыбнулся. — Поздравляю с Рождеством.
Встречая их, Петуния по неведомой причине сильно волновалась. Когда они здоровались, ее рука дрожала, была липкой и холодной. Конечно, неловкость магглы можно было объяснить встречей с племянником, но чутье подсказывало Луцию, что дело в чем-то еще. Приглашая их пройти и показывая, где раздеться и куда повесить плащи, Петуния косилась то на Луция, то куда-то вглубь дома. Без сомнения, она хотела что-то сказать прежде, чем они пройдут в гостиную, но никак не могла решиться.
— Что-нибудь случилось? — наконец поинтересовался Луций.
Петуния нервно вдохнула, потом выпрямилась и тихо сообщила:
— Дело в том, мистер Малфой...
— Луций, — сухо поправил он.
— Дело в том, что у меня один... неожиданный... гость, — призналась Петуния. Увидев на его лице раздражение и досаду, она торопливо продолжила: — Это брат вашего поверенного, мистера Льюиса. Мистер Льюис мне столько помогал, что было бы неприлично ему отказать, понимаете?..
— Мистер Льюис привел с собой брата? — Луций безмерно удивился. Когда Жерар рекомендовал ему в Лондоне надежного поверенного-сквиба для ведения финансовых дел Петунии, Луцию даже в голову не пришло эту рекомендацию проверять. Уж на кого, а на Жерара в таких вопросах можно было положиться. И, в общем, не стоило удивляться, что сквиб знаком не только с маггловским законодательством, но и с магическим миром. Но зачем Льюису понадобилось приводить на этот семейный обед постороннего человека?
— Видите ли, — Петуния еще больше понизила голос, — он объяснил, что его брат вас вообще-то знает, вот я и подумала, что ничего дурного не будет, а я ему стольким обязана...
Луций похолодел. Все это слишком походило на хорошо устроенную ловушку.
— Прежде всего вы обязаны мне, — ледяным тоном отрезал он, молниеносно выхватывая палочку. — Цисси, мальчики, подождите здесь и будьте настороже. Если что, немедленно возвращайтесь домой.
В несколько шагов он пересек холл и оказался в дверях гостиной. И безмерно удивился второй раз за три минуты, потому что подозрительный «брат мистера Льюиса» действительно оказался ему знаком.
— Здравствуй, — Лиам Ллойд поднялся навстречу и протянул руку. — Извини, что без предупреждения, но так уж получилось. Я только утром выяснил, что сегодня свободен.
«Если Жерар знал, — промелькнуло в голове у Луция, — я его превращу в жабу и отдам Северу, честное слово!»
— Рад тебя видеть, — кивнул он, пожимая руку сперва Лиаму, затем Льюису: — И много ли сведений о моих семейных делах вы уже успели сообщить в Аврорат, господин поверенный?
Юрист засмеялся.
— Не очень. Самое большее половину.
— Его настоящее имя Ллир Ллойд, — очень серьезно сообщил Лиам, — и он мой старший брат.
Луций поднял брови: откровенно говоря, он не вполне понимал, чему обязан таким неожиданным доверием со стороны осторожного и сдержанного аврора. Однако теперь кое-что, прежде ставившее его в тупик, стало ясным. Наличие родственника-сквиба, да еще старшего отпрыска в роду, в значительной степени объясняло взгляды Лиама и его выбор карьеры.
— Должен признать, о тебе очень трудно собрать сведения, — как ни в чем не бывало продолжал тот. — Думаю, ты не обидишься, если я скажу, что твои прошлые заслуги очень долго не вызывали у меня никакого желания идти на откровенность.
Луций мрачно усмехнулся:
— Нет, не обижусь. Думаю, впрочем, что пора хотя бы пригласить мое семейство пройти.
Петуния, видя, что гости общаются вполне мирно, с облегчением выдохнула и позвала Нарциссу и детей. Едва с необходимыми представлениями было покончено, она не очень уверенно предложила, чтобы «мальчики пока пошли наверх поиграть».
Луций вопросительно взглянул на своих сыновей, в первую очередь на Гарри. Тот явно не был в большом восторге от перспективы поближе пообщаться с кузеном, но кивнул. Драко просто пожал плечами.
Дадли пробормотал какую-то несуразицу вроде: «Давайте я вам покажу мои види-игры» — и двинулся к лестнице на второй этаж. Гарри и Драко последовали за ним.
Взрослые, оставшись одни, расселись поудобнее. Петуния подала аперитивы, а затем под каким-то благовидным предлогом удалилась в столовую. Нарцисса, обменявшись взглядом с мужем, ушла следом, предоставив мужчинам возможность поговорить без помех, не ставя хозяйку дома в неловкое положение.
— Так ты рассказывал?.. — Луций снова повернулся к бывшему однокурснику.
— Я тобой заинтересовался почти сразу же после того, как ты провернул этот фокус с Мальчиком-Который-Выжил, — спокойно сообщил Лиам. — Повторюсь, собрать достоверные сведения о тебе трудно, а торопиться было особенно некуда. Через несколько лет я стал склоняться к мысли, что, не исключено, ты и в самом деле переменил взгляды, каковую перемену можно, разумеется, только приветствовать. — Луций нахмурился, и Лиам поднял руку: — Погоди. Я вовсе не вызываю тебя на откровенность, но объясниться все-таки хотел бы. Так вот, к осени этого года я уже достаточно долго наблюдал за происходящим, чтобы предупредить тебя в сентябре. Откровенно говоря, я думал, что этим и кончится. Можешь представить мое изумление, когда месяц спустя мой брат заявил, что ты обратился к нему! О его контактах с твоими французскими родственниками я, разумеется, знал давно, но мне бы и в голову не пришло, что ты сам можешь заинтересоваться его услугами.
Луций не знал, смеяться или сердиться.
— Жерар, я так понимаю, не в курсе? — спросил он.
Льюис покачал головой:
— Нет. Строго говоря, я вообще никому не разглашаю эту информацию. Равно как и все ваши дела, которые веду, мистер Малфой. Лиам лишь знал, что я на вас работаю, только и всего. Да и то потому, что я решил посоветоваться с ним, прежде чем соглашаться. Конфиденциальность — гарантия моего куска хлеба, в конце концов.
— Понимаю, — усмехнулся Луций. — Так о чем ты хотел поговорить со мной, Лиам? Извини, но трудно поверить, что тобой движут сентиментальные школьные воспоминания.
Лиам засмеялся.
— Чего нет, того нет. Я хотел поставить тебя в известность о двух вещах. Во-первых, хотя никто не в курсе, что именно вы там проворачиваете совместно с моим коллегой, чьей биографией ты так интересовался, сам факт этого сотрудничества вызвал живейший интерес. Сам посуди: когда человек, которого неофициально считали правой рукой Волдеморта, вдруг начинает тесно общаться с протеже главы департамента магбезопасности...
— Протеже?
— Если департаментом и дальше будет руководить Амелия, твой новый друг далеко пойдет, — кивнул Лиам. — Лично я ничего против не имею: он из хорошего рода и прекрасный аврор. Однако... это любопытно. И появление Печати Молчания на всех документах, связанных с тобой, трудно не заметить. Люди говорят, сам понимаешь.
— И что же они говорят?
— Разное. Что-то в твою пользу, что-то наоборот. В данный момент, я бы сказал, пятьдесят на пятьдесят. Я решил, что тебе следует об этом знать.
— Спасибо, — ответил Луций, — я приму к сведению. А вторая вещь?
— Учитывая все обстоятельства, мне бы не хотелось, чтобы обо мне в департаменте говорили столько же, сколько о тебе, — сухо улыбнулся Лиам. — Но если что-то понадобится, я готов оказать посильную помощь. К счастью, Ллир твой поверенный, так что в случае необходимости ты можешь обратиться к нему, а он сообщит мне.
Луций столь же сухо улыбнулся в ответ. В переводе с дипломатического языка их общего Дома заявление Лиама означало примерно следующее: «Меня крайне интересует фракция, которую ты создаешь, и я, возможно, даже рискну к ней примкнуть».
— Благодарю, это может оказаться очень кстати, — отозвался он.
Что означало: «Я подумаю и, возможно, даже рискну согласиться».
Поднимаясь следом за Дадли, Гарри с интересом разглядывал кузена. Тот изменился не меньше, чем тетя Петуния. Прежде всего, сильно похудел: если в детстве он здорово напоминал розового поросенка, откармливаемого к Рождеству, и грозил вырасти в здоровенного борова, то теперь скорее походил на тощего унылого жеребенка: худой, слегка сутулый и с длинной, как у матери, лошадиной физиономией. Главное отличие, конечно, состояло в том, что он не только не пытался поколотить Гарри, а, кажется, даже несколько его опасался. То ли Петуния его застращала, то ли на него просто произвела сильное впечатление компания волшебников и грозный вид Луция.
Комната Дадли оказалась просторной и очень недурно обставленной: у него был даже небольшой собственный телевизор. Потоптавшись, Дадли предложил им сесть, что они и сделали, а потом наступило неловкое молчание.
— Ну, — пробормотал он наконец, — я тут живу.
— Мы догадались, — съязвил Драко, хотя было заметно, что многое вокруг вызывает у него любопытство: в конце концов, он, в отличие от Гарри, впервые был в маггловском доме.
— Очень симпатично, — примирительно заметил Гарри. — Давно вы переехали?
— В ноябре, — Дадли слегка оживился. — Это было просто круто. Видел бы ты, где мы раньше жили...
Гарри вспомнил лачугу на побережье и поморщился.
— Я видел, — признался он.
— Когда это? — удивился его кузен.
— Неважно. Рассказывай.
— Да особо нечего рассказывать-то. Я и не знаю почти ничего. Просто однажды мама сказала, что приходил твой опекун...
— Отец, — холодно поправил Драко.
Дадли уставился на него удивленно, потом пожал плечами:
— Ну да, наверное. Не вижу разницы. Короче, приходил твой отец, Гарри, и предложил помочь. Мама согласилась, и мы очень быстро переехали. А потом меня отправили в эту новую школу, — он поморщился.
— Что, так плохо? — посочувствовал Гарри.
Дадли покосился на дверь и понизил голос:
— Просто ужасно. Ходи прямо, сиди ровно, не клади локти на стол, уроки делай вовремя, да еще этот вечный французский... ненавижу лягушатников! И чуть что — сразу взыскания! Я за два месяца четыре раза сортир мыл!
Драко покатился со смеху. Гарри тоже не мог сдержаться:
— Знакомая картина. Наверное, это самое популярное наказание во всех интернатах.
— Ты хотел сказать, самое непопулярное.
— Смотря у кого, — фыркнул Гарри. — У учителей — очень даже популярное. Скажи спасибо, что тебе не приходится часами резать флоббер-червей.
— Кого резать? — Дадли даже глаза вытаращил.
— Это такие червяки, из них варится основа для многих волшебных зелий, — объяснил Драко. — И для этого нужно очень мелко нарезать очень, очень много червяков.
Дадли слегка позеленел.
— Какая гадость. Да, это еще хуже, чем сортир драить.
— Не знаю, — Драко задрал нос, — по-моему, ничего такого в этом нет. Вот, скажем, давить гной буботюбера...
— Пожалуйста, — взмолился Дадли, — давайте о чем-нибудь другом!
Гарри засмеялся.
— Пожалуйста. Что тебе подарили на Рождество?
Его кузен сразу оживился.
— О, я же хотел вам показать! Мои игры!
Он кинулся к телевизору и принялся возиться с какой-то подключенной к нему штуковиной.
— Что это? — вполголоса поинтересовался Драко.
— Понятия не имею, — честно признал Гарри. — То есть этот ящик называется телевизор, но обычно на него просто смотрят. Там показывают картинки, вроде наших колдографий, только их больше. Но как в него можно играть, я не знаю.
— Смотрите! — с гордостью подозвал их Дадли.
Они подошли и уставились на экран, с которого на них торжествующе смотрело непонятное синее существо с гребнями на спине.
— Э-э... очень красиво, — тактично заметил Гарри.
Драко тем временем успел прочесть надпись на экране.
— Звуковой еж? — недоверчиво выговорил он. — Гарри, это еж?! Они вообще когда-нибудь видели ежа?! И почему он синий?
— Он же нарисованный, — Дадли засмеялся. — И он не звуковой, его так зовут — Соник.
— И как с ним играть? — вмешался Гарри.
— Не с ним, а в него, — поправил Дадли. — Ну вы даете, вы что, никогда игровых приставок не видели?
— С тем же успехом, — отрезал Драко, — мы могли бы спросить тебя, неужели ты никогда не летал на метле и не сражался с горным троллем в школьном туалете.
Повисла пауза.
— Вы меня разыгрываете, — слабым голосом сказал Дадли.
— Нисколько, — ответил Драко. — Мы оба летаем на метлах с пяти лет и играем в школьной квиддичной команде. Квиддич — это спорт волшебников, где все летают на метлах и нужно бросать мячи в ворота и ловить снитч, а еще уворачиваться от бладжеров. Это такие здоровенные шары, которые носятся туда-сюда и запросто могут тебя убить.
— Честное слово, это правда, — подтвердил Гарри, очень стараясь не смеяться при виде ошеломления на лице кузена.
— И в вашей школе в сортирах водятся тролли?!
— Разумеется, — безапелляционно отозвался Драко. — Их там тьма-тьмущая. Целые толпы. Представляешь, каково там отрабатывать взыскания?
— Да, — огорчился Дадли, — по сравнению с этим мои видеоигры совсем неинтересные.
— Ладно уж, — снисходительно вздохнул Драко, — показывай, как играть в это твое синее чудовище.
Изучив отчеты школьной администрации об успехах Дадли, Луций остался если не доволен, то по крайней мере удовлетворен.
— Могло бы быть и лучше, — заметил он, возвращая бумаги Петунии, — но для двух месяцев результаты приемлемые. Надеюсь, за полгода он наверстает упущенное, а если нет... всегда остается школа Святого Брута для малолетних преступников. Там, кажется, до сих пор в ходу розги.
Петуния побледнела.
— Но послушайте... — начала она дрогнувшим голосом.
— Я шучу, — сухо сообщил Луций. — У меня несколько более современные представления о том, как обращаться с детьми, даже если эти дети не мои.
На сей раз Петуния опустила голову и ничего не ответила.
— Луций, — мягко вмешалась Нарцисса, — сегодня праздник.
— Да, дорогая, — согласился он. — Приношу свои извинения, Петуния, это было не совсем уместно с моей стороны. Если мальчик будет продолжать в том же духе, мы увеличим сумму на его карманные расходы... скажем, после Пасхи. До тех пор, будьте любезны, не избалуйте его. Надеюсь, вы удержались и не осыпали его на Рождество ворохом ненужных вещей?
— Я подарила ему игровую приставку, — краснея, сообщила Петуния.
Луций удивленно посмотрел на нее: выражение не имело для него никакого смысла.
— Маггловское развлечение, мистер Малфой, — пояснил Льюис. — Довольно престижная игрушка, но вполне в рамках бюджета, который мы обсуждали.
— Видите ли, в той школе дети, конечно, не бог весть какие воспитанные, но все-таки не бедные. С собой они, конечно, ничего привезти не могут, но рассказывают же...
Луций кивнул: уж в чем в чем, а в вопросах статуса он разбирался.
— Хорошо. Если эту вещь нельзя взять с собой, учебе она не помешает, я полагаю. Мистер Льюис, есть еще какие-либо вопросы, которые я должен уладить?
Тот улыбнулся:
— Кажется, нет. Если что-то возникнет, я пришлю вам сову.
— Прекрасно. В таком случае, довольно о делах — давно пора перейти к чему-нибудь более приятному.
— Думаю, — заявила Петуния, к которой вернулась уверенность в себе, едва судьба ее драгоценного чада была устроена на ближайшее время, — мы можем садиться за стол. У меня все готово.
— Ну как? — только и спросил Север, когда они вернулись домой во второй половине дня, ближе к ужину. Сам он провел время до обеда в лаборатории, а затем устроился с новым выпуском «Алхимического вестника» и бокалом коньяка в библиотеке, где, собственно, его и обнаружил Луций.
— Утомительно, — вздохнул тот. — Кажется, в качестве кары за мои прошлые решения я теперь очень долго буду вынужден терпеть общество магглов, — он содрогнулся. — Хотя познавательные моменты тоже были. Ты, например, никогда не угадаешь, кого я там встретил.
— М-м? — рассеянно отозвался Север. — Я думал, у вас намечался маленький семейный обед, а не званый прием.
— Намечался, — усмехнулся Луций, наливая себе тоже коньяка. — Только один гость явился незваным. Угадаешь?
— Дамблдор, — хладнокровно предположил Север и поднял взгляд от журнала как раз вовремя, чтобы увидеть, как его друг поперхнулся.
— Не говори таких вещей! — возмутился Луций, откашлявшись. — Хватит с меня кошмаров на сегодня.
— Очень сочувствую, — безо всякого сочувствия отозвался Север, который сегодня впервые с начала учебного года получил возможность отдохнуть и расслабиться, причем в полном одиночестве.
— Я заметил, — проворчал Луций.
— Так кто это был?
— Лиам Ллойд. Помнишь такого?
Север нахмурился.
— Смутно. Аврор?
— И мой однокурсник. Он написал мне еще в сентябре, и с тех пор я обменялся с ним еще парой-тройкой писем.
Север присвистнул и наконец отложил журнал.
— И он пришел к Петунии? — нахмурился он. — В маггловский город, куда она переехала два месяца назад? И именно сегодня? Мне это крайне не нравится.
— Мне тоже, — заверил его Луций. — Представь себе, оказывается, он младший брат моего маггловского поверенного.
— Что? — Север не верил своим ушам.
— Да-да, — подтвердил Луций. — По крайней мере, он мне так заявил.
Затем он, поудобнее устроившись в кресле, подробно пересказал разговор с Лиамом.
— Какая-то невероятная чушь, — заключил Север, выслушав.
— Или невероятное совпадение.
— Я и говорю: чушь.
— Я вижу три основных возможности, — медленно начал Луций, размышляя вслух. — Во-первых, возможно, он все-таки говорит правду. В этом случае он наверняка предполагает, что я в союзе с Амелией Боунс, и пытается заручиться моей поддержкой. Что было бы неплохо, если бы я и в самом деле с ней сотрудничал.
— А это не так? — лукаво поинтересовался Север.
— Даже если бы Амелия согласилась, это было бы невыгодное сотрудничество, — поморщился его друг. — Она слишком мягка в том, что касается целей, и чересчур несгибаема, когда речь заходит о средствах их достижения. Если начнется война, она не доживет до ее конца.
Север только головой покачал.
— Не стану спорить. А две другие возможности?
— Самая неприятная — он лжет в принципе, Льюис ему не родственник, а, скажем, под заклятием подвластия. Или подкуплен. Или еще что-нибудь в подобном духе. Если это так, положение крайне скверное. Лиам тогда наверняка успел из него вытянуть все, что касается Петунии, и уж наверняка догадывается, зачем это нужно.
— Чересчур рискованно, — возразил Север. — Вряд ли он считает тебя настолько наивным, чтобы предполагать, будто ты поверишь на слово. К тому же он в любом случае знает о твоих контактах с Шеклболтом. Следовательно, наверняка все, что он тебе сообщил, является проверяемой информацией.
— Пожалуй, ты прав, — признал Луций. — Он слишком умен, чтобы прикрываться таким нагромождением небылиц. Если, конечно, это не двойной блеф. Но остается еще одна возможность, и она кажется мне самой вероятной.
— А именно?
— Все это почти правда, кроме одного существенного момента: Льюиса мне рекомендовали не случайно.
— Думаешь, твой кузен?.. — усомнился Север.
— Необязательно. Жерар все-таки француз. У него, конечно, есть связи в Лондоне, но вряд ли настолько обширные. Скорее всего, он сам обращался к кому-то и наводил справки. Все это должно было занять некоторое время. И вот тут-то ему и рекомендовали надежного сквиба с безупречной репутацией. Я даже его не виню: я успел убедиться, что господин Льюис — крайне обстоятельный и аккуратный человек в своей области. Зачем мне это нужно, я Жерару не говорил, так что какой с него спрос?
— Погоди, выходит, Лиам должен был заранее знать, что тебе понадобится маггловский поверенный? Откуда?
— Вот тут-то мы и приходим к самому интересному, — мрачно сообщил Луций. — Между ритуалом и визитом Шеклболта прошло девять дней. Спрашивается: когда именно они обнаружили изменения в документах и кто успел увидеть их до Шеклболта?
— Строго говоря, когда угодно и кто угодно. Первый пункт можно уточнить у него самого. Я не понимаю другого: Люк, какая разница? Кажется, мы с самого начала не рассчитывали надолго сохранить это в тайне. Чего ты опасаешься?
— Я ничего особенно не опасаюсь. Но когда от меня чего-то хотят, я предпочитаю знать, чего именно. И почему. Так что махинации господина Ллойда мне представляются крайне подозрительными, даже если они вызваны всего-навсего искренним желанием со мной сотрудничать.
— Чего хотят все эти министерские ищейки, по-моему, совершенно очевидно, — проворчал Север.
— Им всем нужен Гарри, — кивнул Луций. — Но они его не получат.
— Осталось устроить так, чтобы они как можно дольше об этом не догадывались.
Болтая ногами, Драко сидел на письменном столе Гарри и разглядывал подаренные им Петунией книжки. Больше всего его удивляли неподвижные иллюстрации.
— Магглы все-таки странные, — заключил он, откладывая книгу в сторону. — Синие ежи в ящике у них есть, а картинки не шевелятся.
— Что с них взять, — засмеялся Гарри, — у них же нет магии.
— А что есть?
Гарри наморщил нос.
— Кажется, это называется «техника». Что это значит, я даже не помню. Но, если хочешь, спроси у Гермионы. Она тебе наверняка подробно объяснит, как устроен телевизор и почему маггловские картинки не движутся.
— Благодарю покорно, — фыркнул Драко. — В нашей жизни в последнее время и так слишком много магглов. Меня гораздо больше интересует магия.
— Ага, — согласился Гарри. — И те уроки, которые обещал папа. Представляешь, как будет классно, если мы вернемся с каникул и уже будем знать кучу боевых заклинаний?
— Что толку? Папа наверняка запретит об этом болтать. И будет прав.
— Да, наверное. Все равно мне не терпится. Кстати... — Гарри поднялся, подошел к приоткрытой двери и осторожно выглянул. Убедившись, что в коридоре никого нет, он тихо затворил дверь и вернулся к брату: — Нам бы кое-что найти в библиотеке, пока мы дома.
— Что? — шепотом спросил Драко.
— Как укрощать трехголовых псов.
— Зачем?
— Как зачем? Ты же хотел философский камень?
Драко на мгновение потерял дар речи.
— Ты серьезно?
— Конечно серьезно, — улыбнулся Гарри. — Но нам придется как-то проходить мимо этого пса. Надо подготовиться. А то вдруг там требуются какие-нибудь зелья или еще что-то волшебное? Потом в школе ничего нужного не достанешь.
— Тут тоже будет не так-то просто, — проворчал Драко. — Когда за тобой ежесекундно следят аж трое взрослых...
В эту минуту в дверь постучали, и оба заговорщика немедленно схватили по книге из подаренного четырехтомника, делая вид, что ужасно заняты.
— Войдите, — отозвался Гарри, разглядывая картинку с тремя троллями, тринадцатью гномами и одним странным существом, которое он затруднялся определить.
Вошел Луций.
— А, — сказал он с усмешкой, — просвещаетесь.
— Хочешь почитать? — Драко с готовностью протянул отцу том, который держал в руках.
— Нет, спасибо, — поспешно отказался тот. — Я, собственно, пришел, во-первых, позвать вас ужинать, а во-вторых, обсудить наши занятия защитной и боевой магией. Что вы скажете, если мы начнем завтра же?
Мальчики переглянулись.
— Ура! — хором крикнули они.