Глава 24. На последнем берегуГлава 24. На последнем берегу
Настоящий враг никогда тебя не бросит.
Станислав Ежи Лец
Станислав Ежи Лец
Небо тяжелым грузом висело над головой, давило на виски и затылок. Пронизывающий северный ветер гнал над морем темные облака; свинцовые валы один за другим накатывались и били в берег, в бессильном гневе рассыпаясь об угольно-черные камни. Том стоял, плотно завернувшись в шерстяной плащ, и любовался холодным миром, окрашенным в тысячи оттенков серого. Начинало смеркаться.
— Опаздывает, — пробормотал он и тихо усмехнулся. — Так я и знал.
В ту же минуту воздух неподалеку задрожал, как в мареве, слегка сгустился и выпустил из себя человеческую фигуру. Приземлившись на скользкие камни у самой воды, Поттер, конечно же, потерял равновесие, но устоял и выпрямился, выругавшись сквозь зубы.
— Том! — возмущенно воскликнул мальчишка. — Это что, Азкабан?
Том кивнул.
— Ты здесь первый раз? Красиво, правда?
Очередная волна яростно ударила о камни, окатив Поттера по пояс. Он чуть не поперхнулся:
— Я же просил!
— Я помню, — улыбнулся Том, довольный собой как никогда. — Ты хотел морское побережье. Безлюдное. Я все сделал, как ты просил, ты не находишь?
— Том!
— На мой взгляд, место для нашей беседы более чем подходящее. Ты ведь наверняка начнешь предъявлять претензии. Должен признать, список у тебя богатый. Я убил твоих родителей. Я пытался убить тебя, и мне это даже удалось как минимум один раз. Жаль, ненадолго. Если бы не я, Седрик Диггори был бы жив. И Сириус Блэк. И многие другие. Ну же, что ты молчишь? Начинай.
Поттер, слушал, бледнея все больше и больше, пока не взорвался:
— Ты спятил?!
Он рванулся вперед, собираясь не то драться, не то душить, и тут, поскользнувшись-таки на мокрых булыжниках, рухнул. Ударившись затылком, он немедля ушел с головой в ледяные воды Северного моря.
— Accio Поттер! — мгновенно отреагировал Том и сам еле удержался на ногах, когда в него впечаталось мокрое тяжелое тело. Да, мальчик однозначно вырос, пока шлялся по Лабиринту. — Ты все-таки идиот, — участливо заключил он, сгреб в охапку неудавшегося утопленника и дезаппарировал.
Очнулся Гарри на белом горячем песке, по-прежнему мокрый, но уже не такой замерзший. Осторожно сев, он огляделся: вокруг снова было морское побережье, но, без сомнения, южное, судя по буйно цветущей растительности. Впереди до горизонта простиралось море, тихое и спокойное; солнце сияло в зените.
— Я бы на твоем месте разделся, — послышался за спиной ленивый голос, и Гарри вздрогнул. — Простудишься.
Совет, от кого бы ни исходил, был хороший: холодные соленые мокрые тряпки противно липли к телу. К тому же, если бы Том собирался причинить ему вред, то давно успел бы это сделать. Гарри принялся расстегивать пуговицы на джинсах.
— Знаешь, — безмятежно продолжал Том, — я, кажется, понимаю, отчего Северус тебя терпеть не может.
— Правда? — Гарри повернулся, одновременно выпутываясь из футболки.
Том успел избавиться от плаща и мантии — они валялись поодаль кучкой на песке. Оставшись в одной рубашке и брюках, он полулежал на боку, подпирая ладонью щеку и глядя куда-то в полосу прибоя.
— Правда. Ты не только не позволяешь никому тебя ненавидеть, но и вынуждаешь тебя постоянно спасать.
— Между прочим, я не просил меня спасать! Хотя ненавидеть тоже необязательно.
— Да что ты говоришь. А что тогда обязательно? Делать все, что ты ни попросишь?
Гарри растерялся.
— С какой стати?
— Вот мне тоже интересно, — кивнул Том. — С какой стати.
— Ты в своем уме? — поинтересовался Гарри.
— Думаю, да. По крайней мере, хотя бы отчасти. А ты?
— Я... не знаю. Наверное.
— Высушил бы штаны, чудовище, — сказал Том, протягивая палочку, и тут только Гарри обнаружил, что успел ее лишиться, пока был без сознания. — Я вижу, ты еще и очень внимательный, — хмыкнул Том, явно наслаждаясь его замешательством.
— Угу, — буркнул Гарри. Палочка радостно завибрировала в пальцах, теплая, живая... своя. Он и не осознавал, насколько соскучился.
— Она на удивление хорошо меня слушалась.
— Твоя тоже.
— Занятно.
— Угу.
Растянувшись на теплом песке, Гарри заложил руки за голову и уставился в бездонное лазурное небо. Разговаривать, не глядя на Тома, было намного проще.
— Почему ты меня вытащил?
Том вздохнул.
— Во-первых, у меня нет желания становиться еще моложе. И глупее заодно. Во-вторых, мне до сих пор ни разу не приходилось тонуть, и я предпочел бы не знакомиться с этими захватывающими ощущениями. В-третьих... неважно. С тебя и этого хватит.
— Спасибо. Наверное.
— А ты еще и неблагодарное чудовище. Бедный Северус.
Гарри насторожился.
— При чем тут Снейп?
— Не пытайся обвести меня вокруг пальца. Я знаю, что ты виделся с ним вчера. И знаю, ради кого он полез в эту кошмарную пространственную игрушку.
— О чем ты говоришь?
Раздалось презрительное фырканье.
— Ты в самом деле принимаешь меня за идиота? Я его не убил, если тебя это так волнует. Хотя, безусловно, мог. Но я отпустил его. Хоть он меня и предал.
Гарри сглотнул, лихорадочно пытаясь осознать то, что слышит.
— Могу я спросить почему?
— Можешь, конечно.
Повисла пауза.
— Почему?
— По разным причинам. Я почувствовал в нем то, чего никогда не было раньше. — Том немного помолчал. — Он ничего подобного не говорил, разумеется, но... по-моему, он искренне желал мне благополучно отсюда выбраться.
Гарри нахмурился.
— Снейп такой, да, — наконец сказал он. — Я никогда не думал об этом раньше, но он... беспокоится о своих. Мне кажется.
— Он весьма своеобразно это делает, надо заметить, — засмеялся Том. — И о «своих», как ты выражаешься, у него более чем забавное представление. Кому знать, как не мне. Но да, он такой. Правда, было довольно неожиданно видеть проявление этой его черты в мой адрес.
— Ты... очень откровенно разговариваешь, — выпалил Гарри. Смутившись, он приподнялся на локте и повернулся к собеседнику, но тот, кажется, не обиделся.
— Не вижу смысла тратить силы на бесцельное притворство, — пожал плечами Том. — Кроме того, у меня предчувствие, что это единственный способ вернуться в наш мир.
— Что? Притворство?
— Нет, бестолочь. Откровенность. Так что пользуйся, пока можешь. Но будь уверен, я тоже своего не упущу.
Гарри помолчал немного, собираясь с мыслями.
— Ты сказал там, на берегу... — осторожно начал он.
— А, ты решил все-таки перейти к претензиям?
— Перестань. Дай договорить.
— Как пожелаешь. Я весь внимание.
— Спасибо. Ты сказал, что ты убил моих... моих родителей. И меня. И еще многих людей, — медленно начал Гарри, тщательно подбирая слова. — Ты уверен, что это был ты?
Том на мгновение потерял дар речи.
— Поттер, ты сошел с ума, — убежденно выговорил он, когда сумел взять себя в руки. — Конечно, это был я. Кто же еще?
Поттер наморщил нос и слегка нахмурился, будто сердился, что его не понимают.
— Ты уверен? — с нажимом уточнил он. — Что это ты?
— А почему я должен сомневаться?
— Ты мог бы сделать это сейчас?
Том начал понимать.
— А. Ты думаешь, что Лабиринт изменил меня до неузнаваемости. Жаль тебя разочаровывать, но да. Мог бы, — он договорил чуть менее твердо, чем хотел бы. И, конечно, проклятый мальчишка сразу почувствовал слабину.
— Мог бы. Но стал бы?
Том задумался. Или сделал вид, что задумался.
— Это важно, по-твоему?
— А теперь кто кого принимает за идиота? Я хочу знать...
— Я не принимаю, — насмешливо перебил его Том. — Ты и есть идиот.
— Кто-то только что предлагал не тратить силы на бесцельное притворство, — поддел его Поттер. — Да. По-моему, это важно. Так стал бы?
Том вздохнул и капитулировал.
— Нет.
— Я так и знал! — обрадовался этот несносный наглец.
— Я еще не объяснил почему.
— А это неважно, — отмахнулся Поттер. — И потом, может быть, этого я как раз не хочу знать.
— Экстравагантность твоего мышления явно не поддается логическому пониманию нормальных людей.
— Это ты-то нормальный? — фыркнул Поттер. — Извини, извини. Не хотел тебя обидеть. К тому же я на нормальность тоже не претендую.
— Что значит «тоже»?
— Забудь. Неважно. Я просто хочу домой, понимаешь? — выражение лица мальчишки стало полумечтательным-полутоскливым. — Достаточно, чтобы взять с собой тебя, раз уж нет другого выхода. Но если ты вернешься только чтобы начать все сначала, не стоит и пробовать.
— Ты не хочешь отомстить? — с любопытством поинтересовался Том. — За все, что я сделал тебе и твоим друзьям? За своих родителей?
— Не вижу смысла. Их не вернуть, как бы мне ни хотелось, — взгляд Поттера потемнел. — А ты?
— Что я?
— Не хочешь? Отомстить? Я тоже тебя убил, в конце концов. Как минимум дважды. Нет, трижды, если считать Квиррелла.
— Хм. Действительно. Впрочем, я тоже убил тебя ровно три раза — можно считать, что мы в расчете.
— Значит, не хочешь. Вот и прекрасно.
— Что ты предлагаешь, Поттер? — нахмурился Том. — Магическую клятву? Какой-нибудь ненарушимый обет?
— Можно и так, — согласился тот. — Необязательно, но если тебе так спокойнее...
— Тогда что?
— Магическую сделку. Я возвращаю нас обоих домой, ты оставляешь в покое волшебный мир.
— Ты хочешь, чтобы я жил как маггл?! — Том резко сел, задрожав от негодования.
— Нет конечно, — Поттер, казалось, искренне удивился. — Просто хватит войн. Магглы не так уж плохи, знаешь ли. Тебя же никто не заставляет среди них жить.
— Забавно слышать это от тебя.
— Глупости, — Поттер поморщился. — Судить о магглах по Дурслям — все равно что о волшебниках по Беллатрикс Лестранж.
— А что не так с Беллой? — не удержался Том.
Поттер поперхнулся.
— Гм. С тобой тяжело приводить примеры. Хорошо. Амбридж — достаточно удачное сравнение?
Тома передернуло.
— Ладно, допустим в пределах дискуссии, что я понимаю, о чем ты.
— Ну так что?
— Сформулируй, чего именно ты хочешь. Желательно — как можно более точно.
— Зануда.
— Я стараюсь быть максимально предусмотрительным при заключении любых сделок. И тебе советую, между прочим.
Поттер почесал переносицу и тоже сел.
— Ты можешь заниматься чем хочешь, кроме политики в любых проявлениях, — в конце концов заявил он. — Никаких тайных обществ, никаких политических партий, никаких попыток изменить магическое сообщество. Ни военных, ни мирных. Что в Британии, что в других странах.
— То есть на благотворительность я тоже не имею права? Вдруг я хочу основать, допустим, какой-нибудь приют? Для таких, как ты или я.
— А ты хочешь?!
— Нет, — засмеялся Том. — Это я оставлю тебе. Будет забавно наблюдать за твоими мучениями. Желательно издалека.
— То есть ты согласен?
— Я пока еще не слышал ничего касательно твоей части сделки.
Поттер вздохнул, не скрывая досады.
— Точно зануда. И вообще, ты сам меня перебил. Ладно, ты прав. Я, в свою очередь, обязуюсь вернуть тебя в наш мир и не сообщать о твоем присутствии никому, кроме Дамблдора и Снейпа.
Том присвистнул.
— Хорошенькое дело.
— Извини. Но они заинтересованные лица. Не меньше, чем я. Если хочешь, не стану говорить, где ты.
— Постой-ка, — Том снова нахмурился. — Ты не собираешься брать с меня слово, что я не причиню никому вреда?
Поттер серьезно кивнул.
— Это невозможно. Во-первых, это лишит тебя возможности защищаться. А ты не единственный в мире темный волшебник. Мало ли, как сложатся обстоятельства. Во-вторых, нельзя нарушать равновесие сделки. Тогда придется пообещать тебе то же самое, а мне бы этого делать не хотелось. На всякий случай.
— Понимаю, — Том задумался.
Условия были слишком хороши, и он старательно искал подвох, но никак не находил.
— Что, если я сейчас передумаю и попытаюсь тебя убить? — полюбопытствовал он.
— Не сможешь, — покачал головой Поттер. — И наоборот, если ты на самом деле спрашиваешь об этом, тоже не выйдет. Дело даже не в Лабиринте.
— Почему? Мне сказала... — Том спохватился и поправился: — Мне сказали, что пророчество разрушено.
— Разрушено. Но это не единственное, что нас связывает, — Поттер улыбнулся и постучал себя пальцем по лбу.
— Ты уже говорил, — криво усмехнулся Том. — Но, кажется, безумие редко равняется бессмертию.
— Бессмертие тут ни при чем, — Поттер рассмеялся. — И безумие тоже. Ты никогда не думал о том, почему я понимаю змей?
— При чем здесь это?
— Тебе никто не говорил, что ты носишь в себе часть меня?
Том вспомнил бред синей гусеницы и вздрогнул.
— Откуда ты знаешь?
— Из авторитетного источника. На что, по-твоему, я потратил последние три дня?
— Моего собственного безумия не хватит, чтобы угадывать такие вещи. Даже после трехнедельных странствий по твоим следам. Кстати, я еще не говорил, насколько меня поражает твоя избалованность? Это сумасшедшее место потакает всем твоим прихотям.
— Я просто знаю волшебное слово, — дерзкий мальчишка засмеялся еще сильнее.
— «Imperio»?
— Нет. «Пожалуйста».
— Кошмар какой.
— Ты мог бы попробовать. Хотя бы иногда.
— И не подумаю. И хватит морочить мне голову. Объясняй по существу.
Поттер снова наморщил нос.
— Я думаю, это случилось еще в Годриковой Лощине. Когда ты в первый раз пытался... ну, ты понимаешь. И потом, когда мы сюда попали, связь только усилилась. Кстати, чтобы выбраться, нам придется как-то поменяться обратно.
— Хорошо. Как ни странно, я даже понимаю, что ты имеешь в виду. Допустим, нам это удастся. Если все удастся и мы вернемся, ты... перестанешь понимать змееяз?
— Понятия не имею, но, по-моему, да. Во всяком случае, ничего от тебя у меня остаться не должно. Иначе мы и не вернемся, я думаю.
— Что, если я передумаю потом? Я смогу тебя убить там?
Поттер очень странно улыбнулся.
— Можешь попробовать. Но я бы не советовал. У тебя неудачный опыт, в конце концов.
— Если это шутка, она тоже неудачная.
— Извини. Но, во-первых, я кое-чему научился, пока мы здесь гуляли, а во-вторых, если у тебя опять получится как в прошлый раз...
— Нет уж, уволь. Лучше не проверять.
— Вот именно.
— То есть мы договорились? — Поттер встал, отряхнул с себя песок и натянул высохшие джинсы, потом футболку. Том тоже поднялся. Пока они беседовали, солнце успело склониться к горизонту. Поднимался ветер.
— Том?
Том очнулся и увидел протянутую руку.
— Договорились.
— Отлично, — Поттер крепко сжал его пальцы.
— Что теперь?
Поттер слегка покраснел.
— Я собирался спросить тебя. Я более или менее представляю, как отсюда выбраться, но сначала нам надо поменяться...
— И ты не знаешь как.
— Нет.
— Странный у тебя какой-то авторитетный источник. Или ты не умеешь задавать нужные вопросы.
— Все я умею, — надулся Поттер. — Я просто...
— Да?
— Я просто забыл. Спросить.
Том расхохотался.
— У меня есть идея, — заявил Том, наконец разогнувшись и перестав смеяться.
— Ну? — буркнул обиженный Гарри.
— Хватит строить рожи, чудовище. Садись напротив. Я почти уверен, что это сработает.
Том снова опустился на песок и сел по-турецки. Гарри скопировал его позу.
— Ближе, — скомандовал Том. — Иначе я до тебя не дотянусь.
Гарри повиновался и настороженно спросил:
— Что мы собираемся делать?
— Ужасные вещи, — фыркнул Том. — Дай руки.
— Зачем?
— О господи. Ты когда-нибудь имел дело с легилименцией?
Гарри передернуло.
— Да. Много раз. При чем тут это?
Том пристально посмотрел на него, склонив голову набок, потом фыркнул.
— Северус тебя учил, что ли?
— Угу, — помявшись, ответил Гарри.
— Оно и видно. Я всегда знал, что у него оригинальные представления о педагогике. Он прекрасный окклюмент и неплохой легилимент, насколько мне известно, однако учитель из него, как я погляжу, аховый.
— При чем тут это?
— Поттер, начни уже наконец соображать. Ты мне сам сказал, что каждый из нас носит в себе кусок души другого. Как еще ты предлагаешь ими, как ты выразился, «поменяться»? Ухо отрезать, в надежде, что внутри окажется нужная часть? Или руку?
Гарри снова вздрогнул, отчетливо вспомнив кладбище в Литл-Хэнглтоне и воющего от боли Петтигрю.
Том поймал его взгляд и покачал головой.
— Не отвлекайся. Это прошлое, пусть остается прошлым. Или ты передумал?
— Нет.
— Тогда дай руки. Обе.
Том мягко взял его ладони в свои, и Гарри мельком удивился, какие у бывшего Темного Лорда осторожные, теплые пальцы.
— Так проще установить контакт. Предупреждаю, трудиться придется в основном тебе, — между тем сухо взялся объяснять Том. — По всему, что я видел, ты куда лучший окклюмент, чем я, так что контроля у тебя больше. Я поддержу связь, а ты будешь разбираться с тем, что найдешь.
— Но как?
— Понятия не имею, — отозвался Том на удивление легкомысленно. — Полагаю, сообразишь по ходу дела. Как правило, в таких случаях достаточно знать точно, чего хочешь. А я уже имел возможность убедиться: это у тебя получается прекрасно. Ну что, готов?
— Да, — ответил Гарри, глядя Тому в глаза. — Разве тебе не нужна для этого палочка?
— Нет. Ты очень невнимателен, между прочим. Тебе она тоже давно для этого не нужна. Legilimens!
Почувствовав прикосновение чужого разума, Гарри машинально закрылся, но спустя секунду усилием воли заставил себя опустить щиты и двинулся навстречу вторжению, не поперек потока чужой силы, но вдоль него.
«Молодец, — услышал он в собственной голове. — Прекрасно. Теперь не теряй направление. И не бойся».
«Я не боюсь», — возмутился Гарри, и связь дрогнула.
«Хорошо, в таком случае, не отвлекайся. Я буду поддерживать контакт, а ты делай, что нужно».
«Ладно».
Гарри попытался осмотреться, но пропитанный магией океан образов ежесекундно менялся, не давая разглядеть как следует даже крупные участки, не то что отдельные фрагменты.
«По-моему, так не выйдет».
«Не лезь под руку, — огрызнулся Гарри. — Я не могу ничего делать, когда мне мешают».
«Молчу-молчу», — мягко фыркнул Том и в самом деле умолк.
Гарри попытался сосредоточиться. Цветные отблески воспоминаний, блики и тени эмоций завертелись от этого еще быстрее, и у него слегка закружилась голова. Гарри зажмурился и задумался. Нигде в Лабиринте он не управлял магией сознательно, только интуитивно. Успешно, во всяком случае. Достаточно знать точно, чего ты хочешь...
«Я хочу отпустить Тома, — пожелал он. — Хочу получить себя назад. Целиком и полностью. Пожалуйста».
Всплеск магии даже оглушил его на мгновение — с такой силой столкнулись хлынувшие навстречу друг другу потоки.
«Тише. Не спеши так».
«Извини».
Испуг прошел, Гарри слегка успокоился, и замершие было воспоминания снова двинулись, на сей раз плавно минуя друг друга.
«Браво».
«Спасибо».
Гарри не знал, сколько прошло времени, но наконец движение замедлилось, а потом и вовсе прекратилось. Словно два океана из несмешивающихся жидкостей, вроде воды и масла, они замерли, касаясь друг друга, но оставаясь каждый в своих границах.
«Вот и все».
И все кончилось.
Том опустил уставшие руки, выпрямился и потянулся, потом покрутил головой, разминая затекшую шею. Совсем стемнело, и жара спала, сменившись приятной прохладой. Волны тихо шуршали, в воздухе сладко пахло какими-то ночными цветами. Он перевел взгляд на восторженно озирающегося Поттера.
— Остолоп, — сказал он на змееязе. — Доверчивое чучело.
Поттер удивленно поднял брови.
— Я могу убить тебя прямо сейчас, — ласково сообщил Том на том же языке и встал с остывшего песка. — Смею думать, за оставшиеся три дня я нашел бы выход отсюда и самостоятельно.
Поттер радостно рассмеялся, жестами показав: «Не понимаю».
— Хватит сидеть, простудишься, — он перешел на английский и протянул руку, помогая мальчишке подняться. — Ну что, доволен?
— Очень. А ты?
— Буду доволен, когда ты вытащишь нас отсюда, — проворчал Том.
— Всегда пожалуйста.
— Хватит болтать. Ты еще не выполнил свою часть сделки.
— Я знаю.
— Тогда что ты стоишь?
— Ты не хочешь взять свои вещи?
— Нет. Они мне ни к чему. — Том покосился на валяющийся рюкзак Поттера: — А ты?
— Нет. Там моя старая квиддичная мантия, она на меня все равно больше не налезет. Ну, готов?
— Дурацкий вопрос.
— Ладно. Дай руки.
— Зачем?
— О господи. Ты имел когда-нибудь дело с совместной аппарацией? — Поттер беспардонно хихикал, передразнивая его, и на мгновение Том подумал, не испортить ли как-нибудь настроение своему закадычному врагу, но в конце концов решил, что лень. — Или ты хочешь, чтобы я тебя обнял?
— Попробуй только! — фыркнул Том, протягивая обе руки.
Конечно, Поттер не был бы Поттером, если бы после такого приглашения не стиснул его в объятиях.
И Лабиринт исчез.