- ... В Византийскую империю входили земли от Восточного до Средиземного моря. В империи было четыре главных города - Византия, Стамбул, Царьград и Константинополь ...
4. Тема "Византия". Последний вопрос в надежде спасти положение. - А как сейчас называется город, который был столицей Византии? - (После нескольких минут размышлений) ... Париж ... Вторая версия. - (После нескольких минут размышлений) ... Афины ... Кроме этого, по другим версиям, главными городами Византии в разное время были: - Египет, - Халифат, - Ливан, - Арарат, - София, - Версаль, - Венеция, и даже - Сфинкс, - Клеопатра и - Геродот.
Многие знают, что на Красном форуме проходит конкурс пвп.
Помимо этого там открыт тотализатор: тому, кто правильно угадает, перу какого автора принадлежит каждый конкурсный фик, Нюшка, Мерри, Фантом и Люциус Малфой готовы написать мини-фик по заказу победителя.
Автор: Мерри Бета: Яэль (но пока не бечено). Название: ??? Рейтинг: PG-15 или даже R. Детки, прочь от экрана! Пейринг: СС/ГП, слэш (!) Жанр: стеб и самую малость романса Саммари: на 9 сюжет юмористического снарри-феста 2005: Снейп и Поттер просыпаются утром в одной постели, но совершенно не помнят, как они дошли до этого и что произошло.
Новое от 29 марта!.
читать дальше Гарри перевернулся с боку на бок, не открывая глаз, и уткнулся носом в чье-то теплое тело. Тело в ответ пошевелилось и пробурчало нечто невнятное. От него здорово несло перегаром и потом, явно мужским, из чего Гарри мог бы заключить, что вечеринка накануне удалась, если бы был в состоянии соображать связно. Однако у Гарри так болела голова, что о соображении не могло быть и речи, поэтому он просто нащупал под подушкой очки, нацепил их на нос, потом разлепил ресницы и осторожно, стараясь не шевелить головой, попытался разглядеть соседа по постели.
Первое, что оказалось в его поле зрения, – основательно волосатая мужская грудь. Гарри медленно задрал голову, надеясь выяснить, с кем он провел ночь, раньше, чем успеет попасть в идиотское положение, обнаружив полное отсутствие воспоминаний о произошедшем.
В глазах у Гарри на мгновение потемнело, а потом из этой тьмы проступили знакомый длинный нос с горбинкой и разбросанные по подушке спутанные темные волосы.
«Допился, – мрачно подумал Гарри. – Уже Снейпы мнятся».
Он крепко зажмурился, борясь с головной болью, а потом снова открыл глаза в надежде, что видение его оставит. Не тут-то было.
– Поттер, – с отвращением сказало видение, – что вы здесь делаете?
– То же, что и вы, – огрызнулся Гарри, резко отодвигаясь в сторону. Это явно было ошибкой, потому что в глазах у него снова помутнело, а в висках застучали бодрые долбодятлы. – Лежу.
– И незачем так орать, – злым шепотом сказал профессор, потирая явно ноющий затылок. – Я вас и без того прекрасно слышу.
– Извините, – миролюбиво сказал Гарри. Ссориться он был просто не в состоянии. – Может, раз уж вы у себя дома, поделитесь антипохмельным зельем?
Похоже, что чем бы они ни занимались прошлой ночью, перед этим оба активно употребляли алкоголь. Возможно, смешивая. И почти наверняка не соблюдая правило не понижать градусы.
– А с чего вы взяли, что я у себя дома? – совершенно искренне удивился Снейп и попытался сесть. Когда ему это удалось, он откинулся на спинку кровати и обвел помещение несколько мутным взглядом.
– С того, что я не у себя, – отозвался Гарри и последовал его примеру. Помещение оказалось большой светлой спальней в зеленых тонах. Сквозь неплотно задернутые шторы пробивались солнечные лучи, позволяя заключить, что уже по меньшей мере полдень. Гарри поморщился от яркого света и отвел взгляд от окна. На ковре, стульях и частично в ногах кровати были разбросаны различные предметы гардероба, красноречиво говорившие о том, что накануне здесь происходило ммм... активное общение. «Даже чересчур активное», – с содроганием подумал Гарри, глядя на собственный ботинок, зацепившийся шнурками за каминную решетку.
Он посмотрел на Снейпа: судя по всему, тот пришел к точно таким же выводам, потому что на впалых небритых щеках профессора появились ярко-красные пятна.
– Поттер, – страдальчески спросил профессор, – вы думаете то же, что и я?
– Не знаю, – честно сказал Гарри, морщась от звуков собственного голоса. – Я думать не могу, у меня голова болит. Мы где?
Место казалось смутно знакомым, но сжимающая виски боль не давала сосредоточиться. К тому же его слегка подташнивало.
– Малфой-мэнор, третья гостевая спальня, – отозвался Снейп, осторожно сползая с кровати. Гарри поспешно отвернулся: он не был уверен, что хочет видеть Снейпа голым. Еще меньше он был уверен в том, что этого хочет Снейп. Он понимал, что после вчерашнего это глупо, но ничего не мог с собой поделать. Судя по звукам, Снейп дошлепал босиком до ванной и включил воду. Минут через пять он вышел оттуда, завернувшись в большое банное полотенце, с мокрой головой и подозрительно бодрый.
– Пейте, Поттер, – сказал он, протягивая Гарри маленький пузырек. – Драко всегда предусмотрительно держит запас антипохмельного зелья для гостей.
– Спасибо, – хрипло сказал Гарри и опорожнил пузырек. Головная боль на мгновение усилилась, а потом прошла, сознание прояснилось и даже дышать стало легче. – Уффф. Ничего, Драко неплохо варит. Но ваше лучше.
– А вы откуда знаете? – нахмурился Снейп, натягивая трусы и брюки.
Гарри покраснел.
– Ну... один раз на седьмом курсе мы с Роном, Драко и Блейзом жутко напились...
– Всего один раз? – язвительно спросил Снейп, продолжая одеваться.
– Нет. Но один раз у Драко кончилось свое зелье, и он где-то достал ваше. Сказал, неприкосновенный запас и все такое.
– А, – безучастно отозвался Снейп. Он с интересом разглядывал Гаррин ботинок на каминной решетке. – Скажите, Поттер, вы всегда так... ээ... бодры, или вчера было исключение?
Гарри покраснел еще сильнее.
– Не знаю.
– В смысле? И вообще, почему вы все еще сидите?
– Не знаю, потому что не помню, что было вчера, – огрызнулся Гарри. – Как я могу сравнивать?! А сижу я, потому что жду, когда вы отсюда уберетесь, и я смогу нормально привести себя в порядок и одеться.
– Оригинально, Поттер, – хмыкнул Снейп, складывая руки на груди, и прислонился к косяку в вальяжной позе. – У вас по утрам приступы девичьей стыдливости или просто обострение фамильного кретинизма? Вы со мной переспали и стесняетесь при мне одеваться?!
Какой-то резон в этих словах был, смутно подумалось Гарри. Неужели он и в самом деле переспал со Снейпом? Но тогда почему он ничегошеньки такого не помнил? Гарри вздохнул и выбрался из-под одеяла. Стараясь не смотреть на Снейпа, он принялся разыскивать свои трусы и майку. Разумеется, обнаружились они под кроватью, и чтобы извлечь их оттуда, ему пришлось встать на четвереньки. Гарри очень старался не думать, как он при этом выглядел. Выпрямившись, он встретился взглядом со Снейпом. Тот разглядывал его со странным выражением лица: нечто среднее между одобрением и недоумением.
– Скажите, Поттер, – поинтересовался Снейп тем мягким и снисходительным тоном, каким разговаривают с детьми и безумцами, – а где ваша палочка?
Гарри очень хотелось провалиться сквозь землю. «Мерлин, какой же я дурак!» – он застонал и сел на постель, закрыв лицо руками.
– Вам не надоело делать из себя идиота? – фыркнул Снейп. – Я уже достаточно на вас насмотрелся во всех мыслимых ракурсах. Живо принимайте человеческий облик и идемте в гостиную. Раз вы тоже ничего не помните, я надеюсь, что хотя бы Драко сможет прояснить ситуацию.
Гарри наспех оделся и, все еще взъерошенный и неумытый, поспешил вслед за Снейпом вниз, на первый этаж. В гостиной их встретили жизнерадостные Драко, Блейз и Панси. Они пили кофе.
– А, наши голубки оклемались, – ухмыльнулся Драко. – Как утречко?
----- НОВОЕ -----
Снейп побагровел. Гарри раздумывал, то ли спрятаться за широкую спину Снейпа, то ли вообще аппарировать побыстрее домой, пока профессор не начал расправу со свидетелями. Снейп, однако, никого убивать не стал, а вместо этого достал палочку, бесцеремонно извлек Драко из левого кресла у камина, с помощью Vingardium Leviosa отправил блондина на диван к Панси и сел в освободившееся кресло сам.
– Спасибо, теперь неплохо, – ядовито сказал он. – Не будешь ли ты так любезен пояснить, что здесь вчера произошло?
– Здесь? Ничего, – Драко старательно захлопал ресницами, безуспешно пытаясь скрыть хитрую ухмылку. – А вот на весеннем балу в Министерстве...
Гарри со стоном опустился на ближайший стул и опять закрыл лицо руками. Снейп неодобрительно на него покосился.
– Да не расстраивайся ты так, – Панси сочувственно похлопала Гарри по плечу. – Ну подумаешь, станцевали вы с Уизли джигу на столе, ерунда какая. Кофе будешь?
Несчастный Гарри молча кивнул. Представив себе взгляды и комментарии коллег и сослуживцев в понедельник на работе, он был согласен сразу на цикуту.
– А чем еще будет знаменит нынешний бал, кроме незапланированной гриффиндорской самодеятельности? – осторожно поинтересовался Снейп, пригубив свой кофе.
Блейз было захихикал, но немедленно подавился под грозным взглядом бывшего Упивающегося Смертью.
– Ну, джига была последним номером. А перед этим вы... – он запнулся.
– Что – я? – прищурившись, спросил Снейп.
– Вы с Поттером... – Блейз побледнел и нервно сглотнул. – Вы вальс танцевали.
– Что?! – казалось, черные профессорские очи сейчас вылезут из орбит в буквальном смысле слова.
– Вальс, – повторил Блейз, на всякий случай отодвигаясь от Снейпа подальше.
– Вальс. Я. С Поттером. В Министерстве, – тупо подытожил Снейп, явно предпринимая безуспешные попытки переварить все эти сведения.
Гарри испытывал непреодолимое желание забраться под стол и не вылезать оттуда до второго пришествия.
– Это еще и белый танец был, – любезно сообщила Панси, протягивая Гарри блюдце с печеньем.
– И кто... кого... приглашал? – хрипло спросил Гарри. Не уронить блюдце ему стоило неимоверных усилий.
– Профессор Снейп...
– Тебя... – хором отозвались Драко и Панси, переглянувшись.
Снейп издал неопределенный сдавленный звук – не то хрип, не то стон. Гарри, напротив, самодовольно надулся – впрочем, ненадолго.
– А потом, после танца, ты на коленях просил его руки, – сообщил Блейз.
Гарри закашлялся, засыпав ковер крошками непрожеванного печенья, и Панси услужливо похлопала его по спине.
– И он... согласился? – в ужасе спросил Гарри, попеременно тараща глаза и моргая, как извлеченный из дупла на свет божий совенок.
– Увы, – трагически произнес Драко, явно наслаждаясь звуками собственного голоса, – он тебя отверг. Беда в том, что однополые браки пока что в магической Британии не узаконены. Подробности можешь узнать у своей ненаглядной Грейнджер... то есть, прошу прощения, Уизли. Это она у нас борется за права всех униженных и оскорбле...
– Гхм, – грозно прервал его речь Снейп. У Драко хватило совести заткнуться.
– Короче говоря, ты с горя принял еще огневиски, – подхватил Блейз, – и вы с Уизли отправились развлекать народ.
– Однако профессор Снейп, – перебила его Панси, – решил, что тебе хватит. Так что как только вы закончили свою зажигательную пляску, он настоял на том, чтобы забрать тебя немедленно домой. А поскольку в Хогвартс возвращаться было уже слишком поздно, мы все отправились сюда.
– А Рон? – тупо спросил Гарри, не в состоянии обработать такое количество информации сразу.
– А что Уизли? – удивился Блейз. – Его Грейнджер... то есть Уизли... короче, его жена забрала. Домой. А вы здесь... эээ... ночевали.
– Ой, – эхом отозвался Гарри. Он сейчас ни о чем так не жалел, как о том, что не разделил с Волдемортом его уютную могилку пять лет назад.
– Прекратите себя жалеть, – презрительно бросил Снейп, поднимаясь на ноги. – Я вас уверяю, вашей блистательной репутации уже ничто повредить не может. Драко, Панси, благодарю за гостеприимство. Всего хорошего.
Он стремительно подошел к камину, бросил в пламя горсть дымолетного пороха, крикнул «Три метлы» и исчез в пламени, даже не обернувшись.
* * *
– Да-да-да-да... Северус!
Гарри с полузадушенным воплем вырвался из объятий очередного эротического кошмара. Не то что бы ему снилось что-то ужасное – просто яркие эротические сновидения, с точки зрения Очень Одинокого Гарри, сами по себе представляли собой явление удручающее. Особенно, если в них фигурировал Снейп.
Гарри со вздохом потянулся за палочкой и пробормотал очищающее заклинание. Взглянул на часы: половина шестого. По опыту прошедшей с Того Самого Дня недели он знал, что заснуть ему уже не удастся. Зевая, он встал, накинул халат и отправился на кухню – варить кофе. Наконец он устроился за столом с большой кружкой и принялся заниматься своим любимым с недавних пор делом: гадать, похож настоящий Снейп в постели на эти сновидения или нет. Он по-прежнему не мог вспомнить ровным счетом ничего из Той Ночи, и это его тоже смущало. Он отчетливо помнил официальную часть весеннего бала, помнил, как пил с Роном пунш, вполуха слушая рассказ Гермионы о ее новом проекте, и травил с Драко и Блейзом анекдоты про Снейпа, Волдеморта и Упивающихся. Однако самого Снейпа он там не помнил в принципе.
– Надо меньше пить... пить меньше надо... – как мантру, повторял Гарри каждое утро по дороге на работу в Министерство. На работе его встречали тихие перешептывания подчиненных и неистребимый оптимизм Драко. Гарри уже второй год руководил Шотландским отделом аврората, а Драко имел счастье (или несчастье, это с чьей точки зрения смотреть) являться его заместителем. Белобрысый слизеринец умело распугивал наглых просителей и лизоблюдов, ловко расправлялся с необъятной почтой, находил что угодно и кого угодно в кратчайшие сроки и не задумываясь попадал Авадой Кедаврой в отмеченный угол бубнового туза под подушкой. Но основным предназначением Драко была забота о душевном здоровье начальника, ибо, как он сам любил повторять, нервный и расстроенный Гарри Поттер чреват общественными потрясениями, убийствами темных лордов и вообще Непростительными заклятьями.
– Ну чего ты такой кислый? – вопрошал Драко, бесцеремонно присаживаясь на край стола и небрежно покачивая узким носком своих любимых сапог из драконьей кожи. – Хочешь, я тебе новый анекдот расскажу? Про тебя, между прочим. Приходит Поттер в Министерство... Не хочешь? Тогда про Снейпа. Прилетает однажды Снейп к Темному Лорду навеселе...
28-й трамвай подъезжает к МАИ со стороны Щукинской около 9-и утра. Состав публики - студенты и преподаватели. Разговор:
Панк: Любезнейший, Вы выписываетесь?
Профессор: Простите?
Панк: Любезнейший, Вы выписываетесь?
Студент: Этот молодой человек хочет спросить, выходите ли Вы из трамвая?
Профессор: А! И Вы утверждаете, что индуцируемые этими предикатами пространственные отношения эквивалентны?
***
Приятель рассказывал, как перечитывая давеча "Войну и мир", и наткнувшись на фразу "Пьер Безухов распечатал письмо", минут пять пытался понять, каким образом ему это удалось и где он нашел принтер...
Я все делаю плохо. Уже второй месяц. Я плохо работаю, плохо сплю, плохо пишу фики (потому что мало и небрежно) и совсем не пишу диссертацию. Начальство на работе катит бочку и правильно делает, потому что я совсем распустилась. Я месяц не могу помыть полы на кухне и протереть мутные зеркала в квартире. У меня стоят засохшие цветы с восьмого марта.
Сделайте со мной что-нибудь.
Я сделала с нового года ровно одну полезную вещь: села на диету и похудела на пять кило. Но надо еще пять...
PS. Да, а еще у меня интернет-зависимость, поттеромания и зрение садится к чертовой матери. Яду мне, яду.
@настроение:
А подмога не пришла, подкрепленье не прислали...
Один англичанин после кораблекрушения попал на необитаемый остров. Прожил там два года, потом его разыскали. Ходит он по острову и показывает, как ему тут без людей жилось. Оказывается, что он построил на острове три хижины. – Вот это, – говорит, – мой дом. Я здесь живу. Вот это мой клуб. Я сюда хожу. А это, – говорит, – клуб, который я игнорирую.
Автор: Мерри Бета: нет; кидайте тапки, если есть Жанр: романс и, наверное, немного юмор Рейтинг: PG-15 (Детки до 15, носы прочь отсюда!) Пейринг: слэш, гет Комментарии: в подарок Destri на день рождения. Сознаюсь, это первая попытка написать слэш. Надеюсь, что понравится...
– Вы уже уходите, сэр?
– Да, Патриксон. Всего доброго.
Мерлин, как я не люблю идиотов. А подобострастных идиотов – тем более. Подскажите мне кто-нибудь, где простому министру магии взять нормального секретаря, а? Такого, чтобы был умен, не врал, не клянчил денег, хорошо работал и не пытался продать шефа журналистам каждые четверть часа. Да, я знаю, что я утопист. Северус регулярно говорит мне об этом. Уже лет двадцать.
– Домой, сэр? Низкий поклон вашей супруге.
Если бы я мог, я бы не удостоил этого идиота не то что ответом, взглядом. Но мне с ним работать, чтоб его пикси взяли. Поэтому я холодно отвечаю:
– Патриксон, вы со мной работаете уже больше года. В числе прочих обязанностей вы обязаны знать мое расписание, вам не кажется?
– Да, господин министр. Извините. У вас сегодня совещание с главой Департамента безопасности и директором Хогвартса.
У меня это совещание каждую вторую пятницу, придурок. Мерлин великий, и я еще когда-то думал, что Персиваль Уизли – напыщенный кретин. Да, молодость, молодость... Кто бы мог подумать, что Перси окажется бесценным сотрудником, как и его отец. К сожалению, я не могу назначить Уизли на все важные должности: даже этих рыжих не так много. И уж тем более я не могу позволить себе роскошь взять кого-нибудь из них себе в секретари. Вот, может быть, подрастет второе поколение...
– До свидания, Патриксон.
Я торопливо спускаюсь вниз, поднимаю капюшон плаща и выхожу на улицу. Бр-р-р. Нет ничего хуже октябрьского промозглого дождя. Ну разве что оттепель в Рождество. Я спешно аппарирую к воротам Годриковой Лощины. Окна особняка приветливо светятся, и я уже предвкушаю приятный вечер. Я поднимаюсь на крыльцо, и дверь открывается мне навстречу.
– Добрый вечер, господин министр, – кланяется мне домовой эльф. Он упорно отказывается называть меня по имени. – Вас ждут в столовой.
– Спасибо, Добби, – со вздохом говорю я. Несносное создание хихикает и исчезает.
Я прохожу в столовую, где меня уже ждут глава Департамента безопасности, директор Хогвартса и моя жена.
– Ну наконец-то! – восклицает моя супруга. – Я просто умираю с голоду.
– Могли бы и не ждать, – фыркаю я. Никто не обращает внимания на мое ворчание – впрочем, как и всегда.
Мы садимся за стол, и первые несколько минут все молча наслаждаются ужином.
– Твои дети, дорогой мой, – наконец говорит мне директор, – когда-нибудь сведут меня с ума. По-моему, от близнецов Уизли и то было меньше неприятностей.
– Северус, ты преувеличиваешь, – возражает моя жена. – Во всяком случае, на моих уроках они ведут себя вполне приемлемо. И Блейз мне ничего не говорил.
– То-то ты так радовалась, что они не в твоем Доме, – хмыкает Северус. – А Забини просто боится тебе жаловаться, я уверен.
– Тогда это тем более не твои проблемы, – добавляет моя дражайшая половина и по совместительству декан Гриффиндора. – К тому же, если тебя до сих пор не свел с ума твой... ммм... партнер, то беспокоиться тебе не о чем.
– Спасибо, Гермиона, – отзывается глава Департамента безопасности. – Я тебя тоже очень люблю.
– Но-но, – говорю я, – руки прочь от моей жены. А то уволю.
– Ха! Напугал ежа... – ворчит он. – И кто тогда у тебя работать будет? Патриксон твой, что ли?
– Ой, не напоминай, – вздыхаю я. – Северус, так что там в очередной раз натворили наши отпрыски?
– Кай довел Вектор до истерики, потому что задавал вопросы каждые три минуты и в результате сорвал ей урок, – меланхолично докладывал Северус. – Ланс сотоварищи устроил масштабную драку с гриффиндорской квиддичной командой. Они опять поле не поделили. Моргана на зельеварении экспериментировала вместо того, чтобы выполнять задание. Чуть не взорвала весь кабинет. Забини такими темпами скоро поседеет раньше времени, потому что, похоже, кубка школы Слизерину не видать до тех пор, пока все твои чада не закончат Хогвартс.
– И в кого это они такие? – искренне недоумеваю я.
– Да, действительно, в кого? – ехидно отвечает Северус, косясь на меня.
– Понятия не имею. В крестного, наверное. Это все его дурное влияние.
– Ну вот, нашли виноватого, – вздыхает упомянутый крестный, он же глава Департамента безопасности. – Я тут при чем?
– Ты всегда при чем, – наставительно говорит Северус. – Пора бы уже и запомнить, я тебе это уже лет тридцать говорю...
Мы заканчиваем ужин, переходим в гостиную и наконец начинается главная часть вечера. То, ради чего мы и собираемся каждую вторую пятницу уже почти десять лет, и ни министерские проблемы, ни бестолковые студенты, ни мировые катаклизмы не могут нам помешать.
На столе нас ждут бутылка коньяка, четыре бокала и колода карт.
– Я сдаю, – объявляю я. – Если я правильно помню, моя очередь.
В ответ я получаю три кивка. Северус разливает коньяк, я распечатываю колоду и сдаю карты. С этого момента в комнате не раздастся ни одного лишнего слова. Преферанс – это священнодействие.
– Раз, – говорит Северус, небрежно просмотрев карты, и делает неторопливый глоток.
– Пас, – отвечает Гермиона. Судя по выражению глаз, карты у нее очень так себе, но вряд ли об этом догадается кто-нибудь, кроме меня. Она очень сдержанный человек, моя Гермиона.
– Пас, – морщится мой подчиненный, мой заклятый друг и крестный моих детей. Он никогда не умел скрывать свои чувства. А может, просто не хотел.
– Играй, Сев, – киваю я.
Северус вскрывает прикуп: семерка и восьмерка червей. Он смотрит на меня, прищурившись, потом еще раз просматривает свои карты.
– А... гм... в личико? – ехидно интересуется он.
– Как скажешь, – вздыхаю я.
– Шесть треф, – объявляет Северус, оставляя прикуп на столе, и делает очередной крошечный глоток из бокала.
Я развожу руками, вздыхаю и пишу себе два в гору.
– Вист, – отвечает Гермиона, заправляя за ухо выбившуюся из прически прядь.
– Два виста, – вторит глава Департамента безопасности, с вызовом глядя через стол на своего "ммм... партнера", как выражается Гермиона.
Нет, эти вечера я не променяю ни на что в жизни.
* * *
Домой мы возвращаемся к полуночи. Дождь наконец-то прекратился, и из-за туч даже выглянул молоденький месяц. У меня отличное настроение: я сыграл необычайно красивый мизер и выиграл кругленькую сумму. Мы бы еще посидели, но нам обоим завтра с утра вставать: у министра магии, к сожалению, почти все субботы рабочие, как и у гриффиндорского декана. Мы ночуем в Хогвартсе: Гермиона не любит надолго оставлять своих подопечных, как бы я ее ни уговаривал.
– Мы сто лет уже не были дома, – жалуюсь я, уже лежа в постели и откинувшись на подушки. – Северус вот не настолько щепетилен, торчит себе в Годриковой Лощине, сколько влезет.
– Он директор, ему можно, – она садится на край кровати и расчесывает свои длинные волосы, прежде чем заплести их в косу. Я, надо заметить, активно ей мешаю. – А мы с тобой сбежим отсюда на каникулах, обещаю тебе.
Она кладет расческу на тумбочку и забирается под одеяло. Я притягиваю ее к себе.
– Все-таки они странная пара, – вдруг ни с того ни с сего говорит она. – Если бы мне рассказали в школе, я бы ни за что не поверила.
– А мы? – возражаю я. – Про нас ты бы поверила?
– Нет, конечно, – Гермиона тихонько смеется, и я целую ее, и все остальное мгновенно вылетает у меня из головы.
* * *
На втором этаже особняка в Годриковой Лощине в полутемной спальне на огромной кровати лежат двое обнаженных мужчин. Шторы полузадернуты, и сквозь щель между ними месяц тускло освещает смятую постель. Одеяло давно сползло на пол. Старший из двоих лежит на спине, закинув руки за голову и согнув левую ногу в колене, младший – на боку, опершись на локоть, задумчиво разглядывает своего любовника.
– Сев? – спрашивает младший.
– М-м?
– А все-таки они странная пара.
– Малфои-то? – Северус фыркает. – Нормальная. Уж не страннее нас, это точно.
Младший смеется.
– Знаешь, если бы мне на пятом курсе кто-нибудь сказал...
– Знаю. Ты мне уже сто раз говорил, Поттер. Спать давай.
– Как я могу спать, когда ты рядом?
– И льстить ты не умеешь. Учишь тебя, учишь...
– Значит, плохо учишь... Ай!
– Неблагодарный мальчишка, – Северус одним движением подминает его под себя и насмешливо глядит сверху вниз в зеленые глаза. Вокруг глаз уже немало морщинок, но они все так же полны задора, как и в юности. – И почему я вообще с тобой связался?
– Потому что я люблю тебя?
– Это был риторический вопрос.
Гарри едва заметно улыбается. Они ведут этот диалог уже много лет, и роли давно выучены наизусть, но эта обыденная сцена почему-то приносит обоим странное успокоение: нет ничего более уютного, чем надежная семейная обыденность. Северус медленно наклоняется и неторопливо и долго целует его в губы.
Снарри-форум теперь оплачен (огромное, невероятных размеров спасибо и лавровый венок Яэль ) больше чем на год вперед. У нас появилась возможность изменить структуру разделов.
* Хогвартская библиотека (Фики по ГП-фандому: джен, гет, слэш. Единый раздел, без частей.)
* Гости с той стороны( Раздел ориджинала + фики по другим фандомам)
- Жизнь фандома
* Магический Оксфорд (Место, где проводятся общие литературоведческие семинары, где собираются знатоки канона и фанона, чтобы обсудить детали мира Роулинг. Место для рецензий на фики и обсуждения их.)
* Ежедневный ПророкЪ ( Объявления о челленджах, фестах, конкурсах. Объявления и новости о фильмах, выходе книг, обновлениях фиков или сайтов и всем таком прочем. Интервью с авторами. )
* Три метлы ( Место для общих разговоров, офф-топика, отмечаний дней рождения и т.п. Тут же можно устраивать ролевки, писать хокку и играть в прочие литературные игры он-лайн.)
* Приемная Министерства (Вопросы по работе форума и сайта, обсуждение технических проблем, просьбы и жалобы модераторам.)
Зашла сегодня на Зеленый форум и была не то что неприятно удивлена, а просто шокирована.
Цитирую:
----------------------------------------
Я не дам превратить ЗФ в КФ.
Эти люди чужды зеленому форуму.
----------------------------------------
Это мой дом в течение трех с половиной лет.
----------------------------------------
Оказывается, Зеленый форум - это не наш дом. Это не наш клуб. Это частная собственность Тани Геллер. Относительно которой она принимает единоличные решения, наплевав на мнение других модераторов и просто форумчан. Место для сведения личных счетов.
Вчера были забанены Люциус Малфой и Фантом - без малейшего для того повода. Более того, в процессе конструктивного обсуждения проблемы вторых ников и офф-топов с другим модератором ЗФ, на которого ТГ, по-видимому, плюет с высокой колокольни. Ну правильно, это же ее дом. Потом началась и вовсе фантастика. Нюшка вежливо возмутилась по поводу вышеописанной ситуации. ТГ переспросила, не хочет ли Нюшка поменять свое мнение. Нюшка отказалась и была забанена. После чего ТГ предложила всем желающим последовать за ней.
Я серьезно раздумываю над этим вопросом.
Я понимаю, что не хочу находиться в доме у Тани Геллер, да еще перманентно сверять свои высказывания и привязанности с ее личными вкусами.
Мне очень жаль читателей, но ведь я выкладываюсь также на снарри, на КФ, мои фики лежат в архиве на "Сказках..." Чакры. И с большой вероятностью я появлюсь на форуме "Сказок" после окончания обновления всего сайта. И конечно, я есть на дневниках. Так что полагаю, что заинтересованные товарищи меня найдут.
Мое решение уйти могут изменить ровно две вещи.
1. ТГ с извинениями разбанит Люциуса, Фантома и Нюшку. Я готова подождать неделю.
2. Население ЗФ и остальные модераторы вынесут ТГ вотум недоверия и отстранят ее от модераторства. Ибо то, что она делает, к модераторству не имеет никакого отношения. И после вчерашнего я действительно никогда не подам ей руки.
Название: 9 с половиной недель Автор: Мерри Пейринг: ГП, СС, НТ Рейтинг: Gen Жанр: комедия Дисклеймер: мне ничего, все – Роулинг Комментарии: фик написан на весенний юмористический снарри-фест 2005, раздел контрольных фраз 1) «Профессор, у вас всегда было специфическое чувство юмора...» 4) «Шутки шутками, но могут быть и дети!» 12) «Что это вы делаете с моими брюками, профессор?» 17) «Поверьте, Поттер, утром Вы об этом пожалеете».
Переделана вторая запись из дневника и добавлена третья: как новоиспеченное семейство ходило за покупками...
читать дальше Из дневника Гарри Поттера (25 июня 1997 года, 21:30)
Я завожу этот дневник исключительно в надежде сохранить свой рассудок (в отличие от некоторых). Мерлин, до начала учебного года еще целых 9 с половиной недель... Я не уверен, что проживу столько.
Дамблдор окончательно спятил. Я совершенно в этом убежден. Конечно, у него были на то некоторые причины, но я надеялся, что старик выдержит. Увы, кажется, ему не повезло. Или нам – это уж как посмотреть.
Во-первых, Дурсли отказались принимать меня к себе. Окончательно и бесповоротно. Не то чтобы я их особенно винил: я бы сам от себя отказался, учитывая наличие у Волдеморта неизлечимой поттеромании. Удивительно только, что до них так долго доходило.
Во-вторых, нашему «обожаемому» Мастеру Зелий пришлось прекратить свою шпионскую деятельность. Какая-то слизеринская зараза в Хогвартсе умудрилась раскусить нашего джеймс-бонда и донесла родителям. Я совершенно уверен, что это Малфой, но как докажешь? Снейпу еще повезло: если бы не мои «сладкие» сны, он бы вряд ли ушел от Волдеморта живым. Я, как всякий порядочный гриффинодорец, предупредил директора, и Снейп вовремя унес ноги. Естественно, теперь эта сальноволосая сволочь ненавидит меня еще больше, чем раньше.
Вот тут-то и начинаются проблемы. Похоже, что мозги Дамблдора не вынесли таких потрясений, потому что предложенный им восхитительный план мог придти в голову только сумасшедшему.
Он собирается спрятать меня и Снейпа в каком-то маггловском городишке в южной Англии. Причем мы должны притворяться отцом и сыном (!!!). А чтобы было больше похоже на настоящую семью, компанию нам составит Тонкс – в качестве любимой жены Снейпа и моей мамочки. И мы будем должны вести полностью маггловскую жизнь.
Офигеть, да?
Снейпа, когда он все это услышал, чуть удар не хватил. Он сначала позеленел, потом покраснел, а потом полчаса орал так, что я чуть не оглох. Причем повторяться он стал только на двадцать третьей минуте, я засек. Дамблдор, понятное дело, только хитро сверкал своими голубыми глазками. Псих, точно. Кончилось, ясное дело, все как обычно. Когда Снейп устал кричать, Дамблдор ему сказал, что возражения не принимаются и что у нас есть три дня на то, чтобы выдумать себе имена, биографии и познакомиться поближе. Будто у меня есть желание знакомиться со Снейпом ближе. Правда, подозреваю, он тоже вряд ли этого хочет. Хм, ну хоть что-то общее у нас есть.
PS. Кстати, Тонкс появится в замке только завтра утром. Бедная: она еще не знает, что ей придется изображать жену Снейпа. Интересно, что она скажет Дамблдору...
Из дневника Гарри Поттера (26 июня, 12:30)
Не думал, что Тонкс знает такие слова. Я, во всяком случае, некоторых раньше не знал. Жаль, у меня не хватит духу спросить у Снейпа, что они означают. Судя по тому, как он смотрел на Тонкс, он даже ее зауважал. Минут на десять.
После того как они вдоволь наорались, Дамблдор долго накладывал на меня маскирующие чары. Теперь у меня такой же кошмарный нос и длинные прямые волосы, как у Снейпа. Сдохну, но буду мыть голову каждый день. Может, даже два раза. Не хочу ходить с такими сальными патлами!
А вот контактные линзы – это клевая идея. Жалко, что я раньше не додумался.
Тонкс была очень недовольна тем, что ей велели состариться и перекрасить волосы в приличный цвет. Снейп долго шипел, что он не позволит своей жене ходить с фиолетовыми волосами. Я чуть не умер со смеху, но потом он пригрозил меня придушить, и мне пришлось притвориться, что у меня приступ кашля.
Заметьте, что сам Снейп внешность менять не собирался. Мотивировал он это тем, что среди магглов его даже сам Волдеморт искать не догадается (я давно подозревал, что у Томми не все дома, так что не очень удивился).
Дамблдор, естественно, развлекался все это время, как никогда. Может, он и не сумасшедший, но я совершенно убежден, что он садист.
После обеда мы должны начать придумывать себе имена и все прочее.
Из дневника Гарри Поттера (26 июня, 22:00)
Приятно познакомиться, меня зовут Джейми Смит. Моих родителей зовут Себастьян и Элис, причем папа у меня – кто бы вы думали? – химик, а мама домохозяйка. Что ж, могло бы быть и хуже. Хотя кое-что могло бы быть и получше...
* * *
– Нужно, чтобы ваши имена были хоть чем-то вам знакомы, иначе будет очень сложно приспособиться, – озабоченно сказал Дамблдор, подливая Снейпу чаю и пододвигая к нему поближе вазочку с лимонными дольками. Снейп поморщился.
Мы беседовали целых полчаса, и все без толку. Ну, почти. Скажем, Снейпа уже удалось убедить, что маггла не могут звать Северусом, после чего он очень неохотно согласился на Себастьяна. Сказал, что это его второе имя и ни на что другое он не согласен.
Я сидел и рассеянно наблюдал, как Тонкс задумчиво накручивает прядь на палец.
– Мне мы все равно ничего похожего не придумаем. Назовусь-ка я Элис. С детства любила Кэрролла...
– А разве Нимфадора не маггловское имя? – приподняв бровь, «удивился» Снейп. – Как же тебя звали в начальной школе?
Тонкс аж зубами заскрежетала.
– Нет, дорогой, не маггловское, – с нажимом ответила она. – И в школе меня звали Тонкс.
– Ну-ну, дети мои, – сладко улыбнулся Альбус. – Не нужно начинать семейную жизнь со ссоры.
В ответ директор получил два гневных взгляда и некоторое количество неразборчивых ругательств. Правда, зыркать друг на друга Снейп и Тонкс все же перестали, потому что Дамблдора в тот момент они не любили гораздо больше, чем друг друга.
– А ты кем будешь, Гарри? – наконец поинтересовалась у меня Тонкс, устав играть с директором в гляделки.
– Да назовите сопляка Джеймсом, и дело с концом, – тут же предложил наш Мастер Сарказма. – Я, например, не вижу разницы.
– Профессор, у вас всегда было специфическое чувство юмора, но не настолько же... – насупилась Тонкс.
Дамблдор хихикнул.
– Северус... то есть, извини, Себастьян, ты уверен, что Джеймс – это подходящее имя для твоего сына? – вопросил он, сверкая глазами из-под своих дурацких очков, и опять хихикнул. Сволочь. «Если он не перестанет хихикать, я просто не знаю, что сделаю», – подумал я и сжал зубы.
Услышав про сына, Снейп начал багроветь. Я почувствовал, что пора вмешаться, иначе он начнет орать и мы никогда не договоримся.
– Пусть будет Джеймс, – поспешно согласился я. – Джейми Смит – нормальное маггловское имя.
– Ну надо же, наш Золотой Мальчик в кои-то веки согласен с тем, что ему говорят взрослые. Вероятно, в Запретном Лесу сдохло много крупных животных, – фыркнул Снейп.
Я стиснул зубы и медленно досчитал до десяти. «Я не поддамся на его глупые подначки. Спокойствие, только спокойствие... Надо пообещать себе что-нибудь. Скажем, если до конца лета я на него ни разу не заору... в сентябре я куплю себе «Золотую молнию» или что-нибудь в этом роде. И вообще, если я теперь даже внешне похож на Снейпа, то почему бы мне не брать с него пример? Не убьет же он меня, в самом деле?»
– Папа, ты меня с кем-то путаешь, – небрежно сказал я, дождавшись, когда Снейп поднесет к губам чашку. – Я всегда с тобой согласен.
Снейп, поперхнувшись, закашлялся, забрызгав директора чаем. Тонкс улыбнулась. Один-ноль в мою пользу!
* * *
Никогда больше не буду так пугать Снейпа. Нервы у него ни к черту. Я же только пошутить хотел! И потом, мне же все равно придется называть его папой: маггловские подростки не обращаются к отцу «отец». Дамблдору даже удалось убедить в этом Снейпа, и тот вроде бы успокоился. Или, скорее, сделал вид.
Потому что когда мы ушли из директорского кабинета, а Тонкс отправилась к себе в гостевую комнату, Снейп вдруг схватил меня за ворот (а ведь я теперь уже с него ростом!), встряхнул раза два, и прошипел:
– Каникулы пойдут тебе на пользу, сынок. Будь уверен, папа займется твоим воспитанием.
Потом он отпустил меня и, не оборачиваясь, умчался в свои подземелья.
Я начинаю бояться каникул.
Из дневника Гарри Поттера (27 июня, 20:00)
Сегодня Дамблдор – чтоб ему ни пастилы, ни лимонных долек! – отправил нас за маггловской одеждой и прочим барахлом. Сначала я сдуру даже обрадовался: до меня только тогда дошло, что я наконец-то смогу избавиться от Дадлиного тряпья. И вообще прикупить себе всякого по мелочи. Поэтому как только мы добрались до Гринготтса, я предусмотрительно снял денег с запасом: точно знаю, от Снейпа на карманные расходы потом все лето не допросишься. Увидев, сколько я взял, он прищурился, но смолчал.
Потом мы зашли в «Дырявый котел» и сняли комнату – переодеться. Я специально подобрал лучшее, что у меня на тот момент было: старые перешитые Роновы джинсы и размахаистая футболка. Все остальное точно еще страшнее, а так хоть за хиппи сойду. Но Снейпа при виде меня так перекосило, будто я собрался ходить по городу в чем мать родила. Сам он, разумеется, был во всем черном: брюки, рубашка, лакированные ботинки... (Интересно, где он все это взял?) Но это еще цветочки. Едва мы переоделись, как из ванной выпорхнула Тонкс в обтягивающих синих брючках и полурасстегнутой – аж до пупа! – оранжевой рубашке, из-под которой виднелся ярко-желтый лифчик. Снейп невольно сглотнул, и даже меня проняло.
– Тонкс, – говорю, – на тебя сбегутся все мужики в Лондоне. Ты почтенная замужняя женщина с ребенком, имей совесть!
В глазах Снейпа мелькнула почти что благодарность, но потом он увидел, что я на него смотрю, и саркастически хмыкнул:
– Вот уж не думал, что у тебя Эдипов комплекс, По... – он запнулся, и в его голосе появилось злорадство: – Джеймс...
Вот, думаю, скотина! А он продолжает:
– Элис, дорогая, я не выпущу тебя на люди в таком виде! Будь любезна, перестань демонстрировать окружающим свой бюст!
Тонкс надулась, но рубашку все-таки застегнула, и мы наконец отправились в маггловский Лондон.
* * *
Снейп был невыносим.
Человек, который к сорока годам не научился мыть голову, просто не имеет права так придирчиво относиться к одежде!
В торговом центре мы провели часов семь или восемь. И примерно шесть из них Снейп нудел.
Он придирчиво изучал все вещи на просвет, на запах и на ощупь. Он запугал всех продавщиц. Он старательно различал десятки оттенков черного цвета. Я, набравшись храбрости, попытался ему напомнить, что южная Англия не Шотландия и что летом там бывает жарко. Он зашипел, как конфорка, на которую выплеснули воду. Я заткнулся. Ничего, в конце июля он запоет по-другому...
Наконец через два с лишним часа я заметил, что Тонкс куда-то подевалась, и понял, что это мой шанс.
– Папа, – говорю я, – у нас мама пропала.
– Ну и слава Мерлину, – буркнул Снейп себе под нос: тихо, чтобы магглы не слышали, но с таким чувством, что я ему почти что посочувствовал.
– Ты представляешь, что она себе сейчас купит? – поинтересовался я. – Что-нибудь лиловое в желтые попугаи. Или, наоборот, желтое в фиолетовые обезьяны?
Снейп представил себе это и аж позеленел. Продавщица, молоденькая и симпатичная девушка, тихонько хихикнула. Наверное, она не в первый раз такое видела. Я подумал, что мы, должно быть, производили впечатление типичной богатенькой семьи: папаша-сноб, сумасбродная мамаша безо всякого намека на вкус и избалованный сынок. Мне стало смешно, и я тайком подмигнул продавщице.
– Ты иди, – предложил я «папаше», – а я тут быстренько сам справлюсь. Я вас потом найду.
Снейп пробурчал что-то невнятное, стремительно расплатился за все свои чернющие шмотки и помчался куда-то в направлении секции женской одежды.
Вот таким образом я и получил – впервые почти что за 17 лет – возможность нормально пройтись по магазину. Еще два с чем-то часа спустя я обзавелся обширным гардеробом, CD-плеером и парой десятков дисков, после чего отправился разыскивать своих непутевых «родителей». Они отыскались в отделе женской косметики.
Зрелище было незабываемое. Снейп стоял у прилавка с затравленным выражением лица, увешанный свертками, сумками и пакетиками, а Тонкс, очевидно, вошла в роль жены богатого сноба, потому что она совала ему под нос одну склянку духов за другой и требовала, чтобы он оценил букет. Снейп, как и следовало ожидать, страдал – тихо, но от этого не менее демонстративно. Продавщицы вокруг давились со смеху.
Потом Тонкс не то увлеклась, не то решилась отомстить за вчерашнее, потому что она схватила Снейпа за руку и поволокла его в сторону отдела женского белья. На лице Снейпа застыл неописуемый ужас: по-моему, он Волдеморта меньше боялся. Во мне проснулась мужская солидарность.
– Папа, – заорал я, – пойдем на первый этаж, я там такую штуку видел!
Снейп резко обернулся. Честно говоря, такого облегчения я у него в глазах ни разу не видел. Можно было подумать, что я только что предотвратил взрыв в его обожаемой лаборатории. Или ему сказали, что он больше никогда меня не увидит.
– Элис, дорогая, – быстро сказал он Тонкс, – мы тебя подождем в кафе внизу.
Не успела Тонкс открыть рот, как он рванул к лестнице – я еле успел последовать за ним. Очутившись внизу, мы посмотрели друг на друга.
– Мне надо выпить, – решительно сказал Снейп.
– А мне тогда кока-колы, – вздохнул я.
Мы сели за столик у окна, и Снейп заказал себе бренди, мне кока-колы и две порции орехового мороженого.
– Я убью Альбуса, – пробормотал он через некоторое время и отодвинул пустую креманку.
– А я помогу избавиться от трупа, – предложил я, облизывая ложку.
Снейп усмехнулся и хотел что-то сказать, но тут появилась Тонкс, и он снова нахмурился. Мы быстро расплатились и вернулись в Хогвартс.
Интересно, может, он не так уж сильно меня и ненавидит?
1. Когда он спит, он почти не шевелится. И уж точно никогда не двигает пальцами ног. 2. Если на спящего кошатника положить тяжелый предмет, он всю ночь будет заботиться, чтобы предмет не упал и не сдвинулся. 3. Если во сне кинуть кошатнику на живот что-нибудь довольно тяжелое, он улыбнется и пробурчит, не просыпаясь: "Эх, разыгралась мелкая! Давай на кухню - я спать хочу" 4. Утром, не разлепляя глаз, он идет на кухню и долго ищет там миски, чтобы наполнить их. Даже если кухня не его, и водятся на ней из животных только тараканы. 5. Дохлая мышь в тапочке вызывает у кошатника умиление. Крыса - восхищение. 6. Вам покажется, что он всегда простужен - потому что прийдя в помещение, он тут же принимается прикрывать двери и запирать окна. 7. Уходя из ресторана, он обязательно оставит на столе кусок мяса - "Не нам одним вкусной едой наслаждаться". 8. Если вы подадите к пиву чипсы и сыр, он будет весь вечер закусывать только чем-либо одним, потому что смешивать сухой корм и натуру нельзя. 9. Если вы хотите показать, что дико его ревнуете, просто описайте ему ботинок. По-другому он не поймет.